Изначальная истина

Включила в выходные телевизор, программ – великое множество, а смотреть, как всегда, нечего. Перебираю кнопки , в надежде найти «лучшее из худшего», останавливаю взгляд… Несколько полуодетых блондинистых девчушек, гримасничая, залихватски напевали песенку со словами: «Все равно его не брошу, потому что он – хороший…». Сначала мне показалось, что это – пародия, но потом поняла, что все «в серьез и надолго»... Как выяснилось позже – это была очередная группа «чаровниц», под названием «Мобильные...

Сознание - подобно огоньку свечи в темноте: оно фокусируется на отдельных предметах и явлениях, освещая их либо с одной, либо с другой стороны.

Именно свет и тени, порождаемые пламенем нашего сознания, придают всему сущему определенные очертания.

Каждый из нас наблюдает их "со своим фонариком": так любопытно, находить в изначально кромешной тьме то незнакомые очертания, то новые источники света (среди прочих те, которые называют книгами); то другие огоньки, - и удивляться, насколько...

Холодный жёлтый свет резанул по глазам. Падая откуда-то сверху, я больно ударился о бетонную плиту и распластался около мёртвого огромного пса. По крайней мере, мне тогда показалось, что он был мёртвый. Луна качалась надо мной как тусклая лампочка на тонком проводе на ветру. С трудом поднялся. Раскисшая улица уходила в глубь какого-то сельского вида населённого пункта. Обветшалые заборы скрывали за собой силуэты домов, окна которых были таинственно темны. Свет исходил только от Луны. Так я...

Они шли.
Над ними и среди них, незримо присутствовала Синегорская ночь. Она была младшей дочерью Вселенской мглы, а по мужской линии числилась потомком раздвоенной пустоты. Расстроенная её рождением тьмущая тьма, доводившаяся Синегорской ночи безымянной сестрой, подарила ей такой непроглядный наряд, в котором уже битый ногами о камни час, перемещались путники.

Синегорская ночь плыла над горами. Она собиралась выйти за муж. Её малолетний жених, - приморский мрак, уже заслал сватов и шутов...

Никогда ещё на земле не было такой красивой ночи… В таинственной тишине был слышен перезвон звёзд, шепот песка, летящего по ветру над серым теплым асфальтом. А уж е через пару секунд начал петь дождь. Эти песни были лучше колыбельных и сказок, рассказывали о чудесных, чужих для людей мирах.

За стеной стеклянных капель из окна были неотчетливо видны огромные темные деревья. Каждое из них было похоже на целый мир, темный, загадочный, замысловатый, запутанный. Между ветвей летали какие-то птицы...

Сегодня на Ольвик буквально нахлынули воспоминания. Как она любила выражаться, очевидно, «нечаянно задела какой-то особый клапан в памяти» и теперь, чтобы не делала, один за другим на поверхность сознания всплывали различные эпизоды из её жизни.

Некоторые, из этого нескончаемого потока, она никогда и не забывала, периодически возвращаясь к их просмотру и пересмотру. Некоторые, казалось, похоронены в недрах памяти навсегда.

Ан, нет! Как раз сегодня и всплыли невзначай. Ей даже интересно...

За что не люблю ментов? За умственную ограниченность. Специфика работы, скажите, не по правилам игра, и всё такое прочее. Но ведь не все ж вокруг преступники. Я вот лично ни одного не знаю, чтоб на свободе разгуливал. А этим везде мерещатся, куда не глянут.

Шёл на электричку, арбуз дорогой прикупил. Ну, скажите, похож был на преступника? Тупорылый сержант откуда-то взялся:

- Ваши документы.
А где хранить паспорт человеку в шортах, тенниске и бейсболке? Сам не видит, что в руке у меня...

«Странное, подавленное состояние неопределённости... Какой путь выбрать? А есть ли выбор? Может, путь изначально один-единственный, а всё остальное мы себе только придумываем?»

Молодой барин решал для себя задачи вселенского масштаба. Лето благоухало вовсю. Солнце припекало, деревья стояли не шелохнувшись, цветы разливали свой аромат по воздуху. Молодой барин ехал в богатой повозке со своими слугами по империи. Неделю назад он покинул Псковскую губернию после ссоры с отцом. По дороге к обозу...

Я пристально всматриваюсь в глаза художника. В них мелькает безумный блеск пагубной склонности к одуряющим радостям бутылки. Я смотрю, не отрываясь, и проникаю ещё дальше: меня ужасают открывшиеся бескрайние просторы морального разложения.

Здесь сосредоточено всё: предательства, воровство, обманы. Но что стоит за этим, где истоки? Я смотрю дальше… И в этот момент меня накрывает волна безграничной тоски и скорби. Мне открывается весь ужас мрачного состояния его души. Там вопиёт беспросветное...

Это была их территория, их владения. Джим и Джой были старожилами местности, они знали каждый клочок своей земли наизусть. Их внешний вид многих приводил в ужас, от того работы не было совсем. Они столько лет провели вместе, бок о бок, что даже внешне стали очень похожими друг на друга. Те, кто знал их хорошо, предпочитали не связываться, а скорее дружить. Тетки с военной базы старались задобрить их, от чего каждый день таскали, как дань, всевозможные вкусности. И все же… возраст есть возраст...