Единственный

11. 00
Взрослые совсем не понимают ребёнка: что хочет, чего боится. Не представляют, кто ему друг, а кто враг. Почему, едва стемнело за окнами, лучшее место – на углу стола, возле лампы, но не в кругу света. Подходящие для вечеров игры – самые тихие, и разговаривать надо шёпотом, если не нельзя промолчать. Главное не уходить в свою спальню как можно дольше, под любым предлогом. А взрослые отправляют: иди, поздно уже, смотри какая темень. То-то и оно, что темень. Ничего не понимают и не интересно...

Однажды ко мне в купе (вагоны были уже забиты до отказа) положили раненого полковника. Старший военный врач, командовавший погрузкой, сказал мне:
— Возьмите его. Я не хочу, чтобы он умер у меня на пункте. А вам все равно. Дальше Пскова он не дотянет. Сбросьте его по дороге.
— А что у него?
— Пуля около сердца. Не смогли вынуть— инструментов нет. Ясно? Он так или иначе умрет. Возьмите. А там — сбросите...

Не понравилось мне все это: как так — сбросить? Почему умрет? Как же так? Это же...

Врач:
— Фима, хорошая новость - это то, что я могу избавить тебя от твоих головных болей. Плохая новость - это то, что для этого потребуется кастрация. У тебя очень редкое состояние, из-за которого твои яйца давят на нижний отдел позвоночника, и это давление вызывает у тебя жуткую головную боль. Единственный способ снизить это давление - удаление яиц.
Фима был в отчаянии. Ему даже жить расхотелось. Но выбора не было, и он согласился пойти под нож...
Когда он вышел из больницы, впервые за 20 лет...

Вывод, сделанный из философических умозаключений ведунов-неоязычников: «Когда двое прыгают с парашютом, и у одного из них парашют не раскрывается, то очевидно, что даже то, что оба хоть и летят с одинаковой скоростью, но какие у них разные ощущения и перспективы, а главное вера в роковую судьбу.»
Единственный грех, который спасает грешника от остальных грехов-это лень.

Иногда человек может довериться кому-то настолько, что его разум и тело полностью расслабляется. И в эти мгновения его душа поёт, танцует и радуется. Его душа испытывает наслаждение. Тело окружает уют и покой, душевное тепло и благодать.
Где найти того человека, кому может довериться? В любой момент жизни, любое время дня и ночи? У каждого ли есть такой человек? Которому можно доверить не только свои мысли и душевные терзания, но и тело, и душу? Всё, что есть.
Одни не могут довериться другому...

– Вернётся с полевых Саня Чёрт, проведёт те мастер-класс! Чего лыбитесь, правильно говорю?
Ноябрь, тучи, смог – небо приплюснуло тюремную зону. Шахтовая подземная тюрьма отапливается углём. С холма она выглядит как дымный провал, опоясанный пятью кругами красноватой сплошной подсветки.
– Санёк? Не откажет… Он до-обрый…
Ветрище со всех сторон атаковал кузов грузовика, крутил пыль, гнал следом за колючку, дым разворачивал обратно к трубе. Высоко над ней проплывал узкий разрыв между тучами...

Топонимы задают жаргону. Шахтовая тюремная зона Предварительного Исполнения, ПрИсп1-4ТГЗ располагалось рядом с водохранилищем Чистое. Как её называть, если не «чистилищем»? Кому там и служить, как не «чертям»? Но это высокий штиль, по-простому называли – Труба.
Огромная, многонаселённая, как городской район, ПрИсп1-4ТГЗ была построена вокруг цилиндрической шахты. Если заглянуть с купола – ровный колодец в огоньках сигнализации, небоскрёб, вывернутый наизнанку. Логически же тюрьма организована...

Первого декабря Гергерой оправил последнее «вины не признаю». Пятого он получит бланк на выход «невиновен – утверждаю. Подпись». Что Малёк тогда получит, знает лишь начальник Трубы. А чего тут гадать? Начальник умножит на тысячу оплеуху, доставшуюся ему от хозяина в столице, и мозги оплошавшего надзирателя разлетятся не хуже ворон.
Третье число прошло. Никто с полевых не вернулся. Традиционный матч в конце учений перенесён из-за погоды. Сердце Малька ёкнуло и упало. «Труба мне. Стой на месте...

– Мы с тобой пластмассовым зомби и мыльными пузырями не отделаемся, Цып, когда идём подарки закупать? Я для твоих в Купеческом пассаже наборы ёлочных шаров присмотрела: синие со звёздами… Смотрятся дорого, а по цене терпимо, согласен, Цып? Куда дальше откладывать, на входных людей будет – не протолкнёшься!
– Да… Цыпонька, да, конечно…
– Что да? Ты меня слушаешь вообще, ты сам как этот зомби!
Цыпонька выхватила игрушку и подразнила мужа, крутя у него перед лицом:
– Мозгиии… Мозгиии… Не отвлекай...

Муся обожает фенечки, у неё на запястье каждая со смыслом. Генрих уже забыл, какой цвет что символизирует, хотя она подробно рассказывала ему:
– Белый – защита и чёрный – защита…
А вот что от чего? Забыл.
В Доме Серебряных поэтов третье число каждого месяца – время настольных игр. Коротенькая предварительная лекция Генриха задумывалась, как введение в эпоху, если можно так сказать про фентези.
«Про Англию им немножко расскажу…»
Готовясь к игре и поджидая опаздывающих, Муся перебирала карточки...