Запах женщины

Мы все разные
Белые, чистые, грязные
Мы пришли в этот мир разные
Но разные ведь не заразные
Мы созданы все равными
Равносторонними, треугольными
Устремленными в небо, такие классные
Углом в вверх вознесенные в празднике
Хочется нащупать свой центр – середину
И познать, кто я есть и если
И опять ощутить запах малины
Как в детстве, тихо петь свои песни

Нельзя женщину одну
Оставлять надолго
Она буде думать мыслями,
А это плохо
Очень плохо!
Потому, что больно

Женщина одна скучает,
Любимая одна звереет
Почему ей плохо, она не знает,
Без любимого она болеет

Нельзя ей одной надолго
Если ей будет плохо,
Тебе потом будет больно
Не оставляй ее одну
Надолго!

Не лапайте женщину в белом. Не лапайте.
Ни клювом своим.
Ни своею клешней.

Вам дева Мария явилась на паперти.
Вам жить три минуты.
И время – пошло…


Попробуйте выжить. Вот – меч, а вот - палица.
И не миновать. Так успейте ж со мной -

нутром разрыдаться. И в голос покаяться.
Не то – Рассечет. А затем - и Сомнет.


А «тачка» не едет. Ухмылка - не ксерится.
И вам всей компашкой – подумать пора:

иль в мусор слепой, мелко-сучий отсеяться…
иль чистой породой
пойти на...

Ах, доля женская, простая,
Сравнить тебя ни с чем нельзя:
Для рифмы жила золотая,
Для прозы твердая стезя.

Ужель навечно с этой долей
В объятьях жить обречена
Простая женщина, доколе
Свой тяжкий крест нести должна?

Внимая щедрым обещаньям,
До кой поры ей суждено
При блеке тусклом свечки сальной
Вращать свое веретено?

Степей бескрайних дали голубые,
Цветов и трав волнующий дурман.
Места до слёз такие мне родные
Росы прохлада, утренний туман.

Здесь пролетело детство золотое,
Среди безбрежных заливных лугов.
Где я ходил с ребятами в ночное,
Не зная сна до первых петухов.

И каждый вечер солнце провожая,
Ложился спать с улыбкой на устах.
А яркий месяц, за окном мерцая,
Меня баюкал нежно в небесах.

Я вспоминаю свежий запах хлеба,
И молоко, что приносила мать.
Голубизну безоблачного неба,
Где...

Я люблю тебя не по праздникам,
А по праздникам я терплю...
Недостоин ли?, или слаб? -
Но праздники я не люблю.

Вот зашоренным взглядом женщины
Упираются в праздничный день:
-Ты забыл..., опоздал..., безденежный... !
Превращается солнце в тень.

Начинают любовь оценивать,
Продавать себя или нет,
А мужей и мужчин одёргивать
Удивляясь потом что их нет.

Новый Год, День Рождения, Пасха...
И подарки, цветы в эти дни...,
А мёртвая жизнь - не сказка,
Дозаказывались они...

Диалог двух женщин
Смысла мало, зато
Чувства много
Был диалог, а стало
Два монолога
Может звучать долго
На душе станет легко
Мужчинам не понять
Главное не слушать
Главное вещать
Сообщать Миру о многом
Что-то изменяется к лучшему
В этом мире строгом

Спустя два с половиной года ты все такой же родной
Тот же запах, та же улыбка
Два с половиной года, снова этот город
Звоню тебе - привет, может кофе?
Два с половиной года, а ответ все тот же – «конечно, уже еду»
И не глупых вопросов, почему ушла
И не сказал, что где ты два с половиной года была
Четыре года с тобой, а потом два с половиной без тебя
Почти семь лет храню тебя в своем сердце
Два с половиной года без тебя - успела выйти замуж, развестись и еще пожить не с тем
Не то что...

У этой красивый цвет глаз,
У той соболиная бровь,
Так кто ж тебе нравится та или эта?
Давай, не молчи, разбей, изничтожь,
Сердце женщины и сердце поэта.
Предай явно, хоть раз уходя уходи,
Не пропустив ни секунды,
Хлопни решительно дверью,
Чтобы даже если решу с ума сойти,
В горячечном бреду,
Сказала бы тебе: "Не верю"
Мы оба знаем до чего смешна
Моя игра в гляделки и смотрины,
И я сама тебе сейчас смешна,
А женщины лишь куклы у витрины.

Олимпия, Олимпия – цветок весны, бурлящей жизни плоть,
румяна маков, мёд вечерних грёз;
как у Бодлера, женщина и кошка,
одна из вариаций музы, музыки, поэмы;
как новая Венера, тончайший почерк наготы
на снежных покрывалах,
плод юной красоты, отброшенный на полотно
дыханием живого тона.
Почти задвинута портьера, в просвете –
спинка стула, неба всплеск;
у ног – миниатюрная пантера,
душа и пластика ночного ветра, блеск
загробного, внимательного взгляда,
что прожигает кожицу холста...