Яркий долгий зенит

Рисую слезами картины о той,
Что решила уйти ото всех,
И заставила страдать по не воле,
Тех кто так наивно влюбился в неё.

Она растворилась в ночной тишине,
Под светом луны, что отражается в окнах,
И в холодных слезах, что упали на землю,
Как память о прожитых днях и мгновениях.

Обычная встреча на бескрайних просторах,
Среди сотен событий, встреч и разлук,
Обычные строчки стали значить так много,
Хотя начиналось всё как игра среди льдов.

Быстротечные волны серебряных слов
И с...

Снег кружится под яркой луною,
Зимний вальс исполняя «на бис».
И ложатся снежинки строкою,
Словно ноты на тоненький лист.

Вдруг, возник её образ из детства,
Море света, огромнейший зал.
Она в белом, как будто, невеста,
Вальс Шопена со сцены звучал…

За окном фонари замелькали,
И решил всё же ей позвонить,
Но гудки долго в трубке звучали,
Видно с прошлым оборвана нить.

Пруд в саду крепко льдом уже скован,
За ошибки не стоит корить.
Знак судьбы на руке нарисован,
Ничего уж...

Цвета морской волны,
С лукавою смеха искрой,
Внезапно печали полны,
Глазам твоим чужд покой.

Загорятся от гнева вмиг,
Приласкают тихо, любя.
Что-то взгляд твой мгновенно сник —
Значит что-то тревожит тебя.

И не пробуешь обмануть,
Знаешь выдадут черти враз.
Стоит глубже в зенит заглянуть,
Чтоб увидеть души алмаз.

Мне с глазами твоими легко
Говорить без банальных слов.
Даже если они далеко,
Ясно вижу их вечный зов.

В зените мая пламенных камен
Легки рыданья, славя кровь Завета,
Давай крестами выжжем темень вен,
Окрасим багрецом святые лета.

Ах, поздно этих князей веселить,
Сплести ли приснотравеньские косы,
Как вечности убийц не обелить,
Сейчас хотя упьются кровососы.

Елику неземные пламена
Для странников эльфических возбранны,
Табличные сокроем имена
И далее пребудем недыханны.

Горит, горит над лотосами высь,
В дионисийской роскоши вечерний
Олимп, а бездны змеями сплелись,
Нам тирсом...

В дубраве, в тени ветвей,
Слышится голос тонкий.
Порадуй песней своей,
Солнца хозяин звонкий!

Песня твоя чиста,
Звуки ее как птицы
Радугой высота,
Солнце в зенит лучится.

Капелькой высоты
Станет Любовь Земная.
Солнца хозяин ты.
Я это точно знаю.

Из уголков моей памяти,
Сны, пеленою из грёз.
Долгие снежные замяти
Вьются, и дом мой замёрз...

Зеркало стало осколками,
Вязью из прошлых времён.
Чувства мои стали колкими...
Доступ к тебе удалён...

Время минутами колется,
Хочется сердцу тепла...
Тихо в ночи кто-то молится
Штопкой душевных заплат..

Больно ..но, даже не плачется,
Громко часы говорят...
Что ж ты, разлука - захватчица,
Яркий одела наряд?...

Я помню первоснег
тех наших робких
встреч.
Я помню небеса — в отвесном… в том зените…
Я помню, ангел нас хотел предостеречь:

друг в друга далеко, друзья, не заходите!!…
Друг в друге быть — не рай…
Там — лед и полынья…
Там — слезы и ветра…
И столько беспорядка!…

Так ангел нам кричал. Но ты вошла в меня.
И я в тебя ушел. На вечность. Безвозвратно.


И крякнул, к шуту, быт.
И год — ушел под лед.
И слезы были в нас. Но было и прощенье.
Обветрили слова, встав задом...

Высоко, высоко в небе
Солнце крылатое светит
Выше неба -
Божественный гул
А за небом
Космос иссиня-черный
И ослепительно - белый
Звучит
Бу-у-м!
Светит в зените солнце
И сердце отчего-то смеется
Рождается тот же звук
Б-у-у-м!
Звучит
Очищает шум

Прежде чем…
свои руки умыть…
с гроздью вен — цвета вялой сирени…

знай, что душу твою от тюрьмы
не спасет ни Плутон,
ни Тиберий.


Хоть ты локтем залезь…
хоть плечом…
хоть ты весь медный таз «изгу-гукай»!…

НО В ВЕКАХ ПРОСЛЫВЕШЬ ПАЛАЧОМ.
Чистоплотною римскою
сукой.


И вода потечет в реках вспять…
Ни одна тебя яма — не примет…

У костров
будет стража блевать…
на твое нецензурное имя…


Лишь пророка святая слеза
за тебя порадеет
в зените…

И надземные...

Отсутствие теней, залито светом, всё вокруг,
цвета ярки, в глазах рябит, привычке рады,
здесь старт, гамбит, начало, снова, приливы
чувств, рождение, включенье, (всех снов, и
басен вещих пенье), яснее ясного, (и нет ум-
енья), потом, в том нет греха, а памяти про-
рехи, спасут или осудят, время вехи, забыто
всё и по крупицам, достанем или потеряем,
(лики, лица), в апреле или долгим маем, а
маемся мы круглый год, роняем что-то и на-
ходим, а чаще просто хороводим, одно и то
же...