Высохший рот

Когда у Духа
сердце пУсто...
и нет желанья
наполнять....
Для эгоиста
одр прокрустов
готовит
Всеблагая Мать...


Менял пелёнки
У Фальшивки...
Где вместо Истин -
Муть...
В надежде
Рот Ума
Наживкой-
Пустышкою...
Заткнуть


Форсировал....
себе в угоду...
не снёс
Судьбы анфас...
РазОблачил
свою "природу"
с обрядьем
правды
в фарс

Ум псевдоГуру
не удел..,
Не слышит
Сердца звук...
Недосягаем
Запредел –
У "нимба"
замкнут круг...

Пока заЗренья
псевдоДух
не...

Без крепостей, питья и курева, без сведений, п
ролонгации, пропагандистских лозунгов, загла
вных букв и заглавий, радость как свойство его
души, каждый день на протяжении многих лет,
(не дыши),( как мания, магия), манны след, от-
печаток, в обед, в его памяти, о том, что было и
могло случится, произойти, руки полны улова
(знаний), стоит только опустить в воду, пираньи,
тут как тут, остаётся, лишь отряхнуть, прицепив-
шихся, в стоящую невдалеке, плетённую, из ив-
овых прутьев...

Затяжные дожди заливают наряд на блок-посте
и сбивается в пыль горизонт уходящих бойцов.
Доложила разведка, что к нам собираются в гости -
что ж, мы их подождём, охватив, по старинке, кольцом.
Наши «кровные братья» придут, чтобы нас уничтожить
и никто не услышит - лишь будет трещать пулемёт -
что они нам кричать сквозь огонь будут? Видимо, то же…
Но никто, в самом деле, друг друга уже не поймёт.
И не дрогнет рука нажимать рукоятки прицелов,
запускать эти Грады и Буки - с обеих сторон...

Прищурю глаз - уже не ярка
Картина гаснущего дня
Вот бы так с ухом, но конечно
Несовершенна физиология моя.

В нос можно бы засунуть палец
Ну рот понятно - на замке
Последнее отверстие, что в теле
Закрыто как бы само по себе.

И все, ушел в себя.
Меня не ждите
Однако сразу разбудите
Когда у вас найдется три рубля.

Нет, не просто писать о войне,
Рассказать, что творилось в сердцах
Среди пуль и разрывов, в огне
Тех, ковавших победу, бойцах.

Хоть ползи, хоть иди, хоть беги,
Но строчит и строчит пулемет.
Нету слов: "Ты себя береги".
Есть команда:" Вперед и вперед!"

Распластавшись, пол роты лежит.
И не встать им уже никогда.
Но палит этот дзот и палит,
И не взята еще высота.

И тогда парень встал в полный рост,
И собою закрыл шквал огня...
Он всю жизнь к высоте этой рос,
Что на карте всего...

Не добрый и не злой,
Не тёмный и не светлый
Он серый и всем свой,
И всюду незаметный.

Не нашим и не вашим,
Собой самим живёт.
Он правды не расскажет,
Молчанием соврёт.

Он слабых не поддержит,
А сильных обойдёт.
Со всеми всегда вежлив,
В улыбке кривит рот.

Глаза его при этом,
Мороза холодней.
Он не зальётся смехом,
Над шуткою друзей.

Не тьма, не свет, а серость,
Размытость — полутон.
Не ведает он смелость,
Опасней врагов он....
Марковцев Ю.

Старым стал медведь совсем,
Он теперь в обузу всем.
День-деньской медведь рычит,
День-деньской медведь ворчит,
На охоту не сходить,
Как ему теперь прожить?!
Так и жил он, и худел,
Мясо он во сне лишь ел,
Вспоминал медведь про сон,
Из груди медведя стон:
- Так ведь можно умереть!
Как мне мяса не хотеть?!
Постоянно я рычу,
Ночки все клыки точу,
Жить малиной просто срам,
Я добуду мясо сам!
Утром брёл он по тропе,
С думкой грустной на уме.
Подошла к нему лиса,
У лисы в глазах...

Пришел ноябрь, и первые морозы,
Сковали грязь и лужи тонким льдом,
Припорошили инеем березы,
И бомбою разбитый старый дом...

Разбитых пушек ржавые лафеты,
Сгоревшие останки от машин,
И черные деревьев силуэты,
Да стылый ветер иней ворошит...

Такая невеселая картина,
На много километров впереди,
Вороны даже каркают уныло,
Лишь снег на солнце яростно блестит...

Из двадцати осталось только десять,
Усталых и оборванных солдат,
Остановились у костра погреться,
Да...

------
прекрасен Мир наш! (мерзопакостный)
им правит (ненависть) любовь!
великий (жалкий горький) радостный!
он лучший (худший) из миров! :)
------
желал он счастья всем несчастным,
желал он горя всем счастливым,
возможно это и ужасно,
но согласитесь - справедливо!
------
заткнули рот, связали,
побили, поимели...
а на суде сказали:
«любили!.. как умели»
------
все ограниченные люди
заборы, стенки, рамки любят,
ограды, клеточки, корсеты,
кабинки, урны и запреты...

А свернул шею, теперь лежу и млею, не по-
шевелить и пальцем, о другом и нечего и го-
ворить, пасьянсом, занят, как паук, попавш-
ий в свои сети, словно, какой-то гриб, ети,
утонул в своей луже, «у, какой ты неуклюж
ий»,- говорили ему раньше, соседи, когда с
бивал их с ног, скатываясь по ступеням, вре
мени было, тогда ещё, впрок, задаром, дыш-
ал на мороз паром, а сейчас и не поднести
сигареты ко рту, а всё равно он любил ту,
что и была причиной его несчастья, отчасти
или...