Воздуха я тяжелей

Россия отметила день памяти и скорби…
Чтоб не забыть дедов, отцов, корни,
Что выпало на плечи в 41-вом им
И сколь посля войны осталось руин.

А сколь миллионов в ту войну полегло?
Здравому человеку вспоминать тяжело…
Гитлер подготовился отлично к войне!
Сталин с генштабом, праздновали в стране.

В отчётах Сталину,- представляли ложь
И Генсека никогда не бросало в дрожь,
А бросило Сталина в дрожь лишь тогда…
Когда немец начал, Союза бомбить города.

Поэтому и положили миллионы...

Расклеены на паузах записки со стихами...
Скажи мне, куда нас перелистывают?
Многие любили твоё мгновение, Грация,
Тайны состарились вместе с ними.
В библиотеке последних роз
Обретаю молчание губ.

Посмотри, как любовь описывает своё совершенство;
Осенний нуар,
Узоры между строк,
Одно слово может перевернуть мир с ног на голову!
Выращиваю слова подобные кружению...
Слились наши почерки,
Уступив нас прикосновениям.
Я закрываю дверь за тенями,
Мы ненадолго здесь задержимся...
Там...

На самом краю листопада...
Воздух сожаленья
фрагменты возводит в идеал.
Опыт игры у времени так велик...
А после пойдут комментарии -
символика узнанного
На самом краю листопада.
Чтобы помочь тебе пройти через безмолвие
Поранит ладонь осколок дождя...
И ты, подражая произношенью,
Подойдешь на край листопада.
По образу и подобию....
Когда ты внутри всего,
И когда ты снаружи всего,
Предисловие отпускает твой дух в ветви.

Так любить - не отпуская корней, переплетая пальцы...
Всё...

Крутая тропинка
вела тебя в горы
без пищи, почти без воды.
Ты шёл, точно зная,
что вовсе не скоро
окупятся эти труды.
Ты шёл, спотыкался,
опять поднимался,
упрямо вставал и шёл.
Срывался, держался
и в кровь исцарапанный
шёл, словно раненый вол.
Ты шёл в свою келью
на самой вершине, чтоб там
мог спокойно вдохнуть
тот запах свободы
и в жажде познания
в себя, наконец, заглянуть.
Чтоб в звуках волшебных
Свирели небесной
земную ты понял жизнь,
потом иметь силы сказать при этом...

<…Ялта…>

Магнит Огня на Ялтинской Земле позвал людей!
Чтоб воплотилась Мысль Духосветоидей!
О Здоровье думали, о воздухе и чистоте
Храм Светодействия сотворяли в Красоте!

Энтузиазм-Духоогонь рождается в Сердцах
Какая Огнесила и Духосплочённость была в Ялтинцах!?
Преображать то, что скрыто под Землёй
Мы Знаем, что Хранит она и называем Высотой.

Сердце Ялты расцветает как Огнецветок!
По Духоподобию: горы, растения и человекоисток
Сотворены Творцом, чтоб Землю Огненаполнять
Своими...

1.
Белое перо с черной росой чернил...
Где у каждой моей строки твоё имя...
Имя, по которому ты меня узнаешь в тишине
Более абсолютной, чем дыхание.
В этих объятиях в воздухе,
В этом вдохе на ветвях белого древа,
Где строки качаются на ветру.
На ветру, который имеет иное значение.
Я превращаю тебя в слова,
Я отпускаю их на свободу,
Я глубоко дышу тобой.
Ты - рукописные знаки моего озвученного сердцебиения...
Знаки заполняют лист пылью и солнцем,
Любовью, которая наполняет только...

ЯКОВ ЕСЕПКИН

Демоны Геллы

• «Есепкин смог довести тяжелейший литературный слог до эфемерной воздушности, тем покорил высоты, коими грезили предшественники. Начиная от Боратынского, к ним стремились приблизиться самые выдающиеся составители текстов, а не сумели, последним упал Бродский.»
А. Плитченко


I

Сколь весною урочно письмо,
Аонид лишь брильянтами тешат,
Вейтесь, звезды, Асии трюмо
Нас явит и Цианы опешат.

Хоть архангелы помнят ли сех
Златоустов, терницы вознимем...

Стояла ночь прохладнее других,
Листва с деревьев тихо опадала,
Свет фонаря в глаза напротив бил,
Моя душа в тревоге замирала.
Луна взошла на мрачный небосклон,
Край серебром небрежно забросала, -
Как тяжело, о други, боже мой,
Зачем за мною спутница прислала?
Ловлю ее я каждый томный вздох,
Хочу понять, где девица витает?
Ночь холодит, волнительная дрожь
Извольно под одеждой напрягает.
- Случилось ли? Извольте испросить.
Мне тяжело смотреть на вас в печали.
И голос молвил: - Можете...

Я врастаю в тебя в тенях Гомера...
В звуках симфонии тела безумие и солнце твоей наготы...
Прочитай мне свой сонет,
Я подпишу его строки новым твоим именем.
Осенний ветер крадет текстуру слов,
Отдавая горящему кнуту сладкое жало,
Которое надписывает вдох в воздухе.
Покорный опиум твоих глаз,
Где ты приютила отсутствие меня…
Мотив потока, опьяненье вен,
И откровенный голос обладанья...
Поэзия моя, ты - строки,
Что слетают на влажный синтаксис кожи.
Верхняя сона правит код...

Я помню маки твоих губ,
Тень столетнего ветра,
Где соловей снова вздрогнет,
Умоляя тонкость наших молчаний заговорить...
«Скажи ...» - шепчут глаза.
Скажи кому-нибудь, что я здесь.
Скажи, что на земле остались еще два сумасшедших,
Которые хотят научиться летать.
Мы не повредим тишину,
Нежно лаская слёзы заканчивающегося времени листопада...
Они еще не написаны....мы еще только носим их в себе...
Помнишь предисловие к ним - «Здравствуй»...

Красные чернила на моих губах расскажут...