Ворочать

Вы послушайте, ребята, что я нынче расскажу
(Хоть сочтут вруном заклятым), правду-байку - просто жуть.

Как-то раз в глуши российской проезжал бродячий цирк.
На день там остановился, ну... на дружеский пикник.

Был удав необычайной там длины. И что таить:
Просидев за рюмкой чая, позабыли накормить.

А удав-то был не промах:
- Не дождёшься по часам,
Сдохнешь тут, пока накормят! Поищу-ка завтрак сам...

Так и сделал он. Впритирку, в щель случайную пролез;
Под шатром нащупав дырку...

Вновь рвутся снаряды... свинцом поливают,
А мирные люди вокруге страдают.
Кто-то на земле власть не поделят...
А кто-то замучился от жизни в бездельях.
Кто-то бизнес оружейный открыл
И можно сказать не последний дебил.
Миллиардами ворочают на людской беде...
На нашей страдающей матушке земле.
Трудом мирным... им в тягость заниматься...
Легче намного в войну поиграться.
Когда же война везде прекратится???
Когда перестанем на земле вот так биться?
Порабы подумать... все жить здесь...

Гром ворочает крицу в горне,
А потом по ней молотом бьёт.
Сыплет молнии он проворно,
Скоро радугу откуёт.

И когда она вверх взметнётся,
Встав над лесом цветной дугой,
Потихонечку гром уймётся
И уляжется на покой

Всё тлен... Как дым, уходит мировая слава,
И те, о ком никто особенно не знал...
Вот Иванов Макар, Творца усердно славя,
Пред строгим судиёй заоблачным предстал.

Сказать по правде, Иванов слегка лукавил -
Не надоел ему ещё земной предел...
Инсульт не знает исключения из правил,
И наш конструктор оказался не у дел.

Покинув тело, поносился он немного
По тем местам, где жил, трудился и грешил...
Но суд не ждёт. К вратам небесного чертога
Макар летел, и был полёт его уныл...

Моя любове! Я перед тобою.

Бери мене в свої блаженні сни.

Лиш не зроби слухняною рабою,

не ошукай і крил не обітни!

Не допусти, щоб світ зійшовся клином,

і не присни, для чого я живу.

Даруй мені над шляхом тополиним

важкого сонця древню булаву.

Не дай мені заплутатись в дрібницях,

не розміняй на спотички доріг,

бо кості перевернуться в гробницях

гірких і гордих прадідів моїх.

І в них було кохання, як у мене,

і від любові тьмарився їм світ.

І їх жінки...

Вы расчихались и озябли,
А я - в пальто и под зонтом.
Зачем мне "наступать на грабли",
Чтобы печалиться потом -
Ворочаться, вздыхать ночами,
Ловить ваш взгляд издалека?..
Вы зябко водите плечами,
От вас - исток берет река!...

Смотря на вас и я замерзну,
Не шли б, того... куда-нибудь?
Вы представляете угрозу,
А это не стандартный путь -
От вас в трамвае загрипуют,
И, эпидемия - тот час!
Меня, наверно, оштрафуют
За то, что так смотрю на вас...

А впрочем... вы намного ниже,
А...

«Все сущности или бесы, твоей судьбы стюард-
ессы, огнём и крестом», «а что, что потом?» «ве-
риги, уединение, твоей судьбы ковриги», «или»,
«никаких или, шахмат шах, мат, рождения закат,
смерти восход, спасение души, вот»,- ворочался
во сне и бормотал, разговаривал сам с собой ва-
ся, а прохор, записывал, клялся, что именно так
всё и было: «вот тебе крест, могила».

Комната. Зима. Вечер.
У окна - молодой человек.
Смотрит. Как мягко светит
Фонарь. И как серебрится снег.
Вдохновенно: "Был вечер чудный...".
Посильней подбирает слова.
Восхищаясь обыденным в будни,
Пусть и в самый канун рождества.
Вдруг звонок. Телефон. Отвечает.
То давнишний студенческий друг.
Волшебство за окном исчезает...
В темноте только матовый круг…
"О, привет! Как живешь?" - "Да, не очень.
Позвоночник. Кровать. Скукота..."
(Так небрежно - пустяк, между прочим).
"Вот звоню...

Лестница ведущая вниз, по бордюру, карниз,
щщщщ, звук пролетевшего змея, его ультраз-
вук, рея, летя, пролетая, а пошёл ты рыдая,...
сынок, чей-то слоган, тени тень, коган пошёл
чуть дальше, не заходи, не иди вброд, больше
там фальши, чуши чушь, уж я вам задам, так
рассуждал хам, царь царей, дабл ю, дважды,
будешь и ты когда-нибудь отважным, запахи
испаряться тоже и не криви, не ворочай ты ро
жи.

Натурщица:
- Эта адская прелесть работы,
У любимого руки грубы.
Что в глазах моих?
Капельки пота
Или капли озерной воды?
Скульптор:
- Гениальное просто – закон
Постигаю в трудах поминутно.
Я, как змеями Лаокоон,
Совершенствами тела опутан.
Натурщица:
- Я всего лишь сторонний предмет,
Эта жизнь мне осточертела.
Для него ничего в мире нет,
Кроме линий и гибкого тела…
Скульптор:
- Красота ее радует глаз,
Как вдохнуть это чудо скульптуре,
И откуда великая власть,
В это хрупкой...