Важное жажда

Как ты нашла меня, любовь моя,
ведь меня не было в этом мире?!

Хором сегодня листья, хором сегодня строки
Облетают, как спелые, с ветвей
Под покровом тысячелетних небес,
Словно кто - то разомкнул уста
И молится тишиной в тесной одежде.
Канун или канон..?
У нот нет правил, эти правила созданы этим миром.
Нарушают фонетику пентакли капель...
Девы отворяют врата девственному снегу,
Пытаясь уместить в себе строки Эдды.
Следуют за её телом всполохи.
Касаюсь начала волны твоей...

Сад цветущий и сад увяданья

Все, что держит в ладонях земля –
Сад цветущий и сад увяданья –
Опрокинет людское желанье
Ось земную на запад клоня.
Осквернит, прислоняя рукой
К белым щекам святыни Покоя.
За густою черною кровью
Тянет бешеный след за собой.

Затуманит туманом глаза –
Все глядеть им под образа,
Не глядя на пустые сомненья,
Гордо всматриваясь в откровенья,
Свою ношу рукам донести,
На забвенье слова обрекая,
К Вознесению у самого края,
На краю безымянной земли...

Нет ничего - ни истины, ни бездны,
Ни отражений – тени пустоты,
И звуки не плывут подобно песне
Над вечностью, роняющей цветы.

В ещё не проявившемся пространстве
Дыханья нет, движение мертво,
И даже смерть в немыслимом убранстве
Своё не проявляет естество.

И нет зерна, что явится твореньем
В божественном кружении огней,
И нету тьмы тончайших проявлений,
И света, что могуч в любви своей.

Нам просто говорить, но как увидеть,
Как явится неведомое – то,
Что сможет и любить и...

Не ищу приключений давно.
Нет уже жажды к знаниям новым.
Изменить мир желанье прошло.
Я не верю уже в силу слова.

Я не верю , а всё же зачем то пишу.
Вспомнить важное что то пытаюсь.
То молюсь ,а то словом грешу.
Когда им ,нехорошим ругаюсь.

Потерялся я дебрях словесных.
А вокруг столько умных людей.
А мне стало вдруг душно и тесно.
Я не пью водки — чаю налей.

Мы попьём с тобой чаю родная.
Мне приятней занятия нет.
Я люблю тебя очень и знаю.
Что и ты меня любишь в ответ...

Земля была безвидна и пуста
И свет из бездны
Не прорывался угольком костра…
Вот так, любезный.

Лишь одиноко маялся тоской,
Витал Дух Божий.
Носился над водой, как заводной,
Ну, сколько можно!

Лень, как известно, развращает плоть,
Дух ссорит с телом.
И с воскресения решил Господь
Заняться делом.

В своих деяниях Творец во всём
Слыл пионером.
Для нас, кто стал творения венцом,
Он в том примером.

Чтоб вечно нам с лучиной не бродить,
Не зная, где ты,
Решил Господь, не медля...

Да не остынет души стремление,
С каждым днем открывать важное.
Справедлив Бог на удивление,
Преподносит свое каждому.

Кто устал от тоски бремени,
Понимающе света жаждует.
Держит пульс жизни времени,
Озарениями душу радует.

Да исполнится воля каждого.
Если целью-любви радуга,
Пусть даруется сердцу важное,
Отражаясь в любви к друг другу...

Он был жалок, убог, печален.

Часто кашлял и шмыгал носом.

"Дурачок" — ему вслед шептали

Все подряд, и глядели косо.

Делал вид, что не обижался,

Был приветлив, учтив, радушен.

Притворялся, и улыбался,

Пропуская смешки сквозь уши.

"Смейтесь! — мыслил. — Смотрите сверху!

Я вас выше! Уж я-то знаю!

Ваш удел — мерить вашей меркой!

И за это я вас прощаю!"

Он бродил, незаметной мышкой,

В переулках, где меньше шума,

Спрятан в серенькое пальтишко,

Весь утоплен...

Чтоб вести рассказ спокойно
Спросим мудрецов достойно:
Кто же тайны нам покажет?
Кто нам о Таро расскажет?

Слышим голос мы Степана:
«Всё пошло ведь от цыгана»,
«Нет», - сказала Степанида, -
Это всё из Атлантиды!»

Говорит друид нам Рота:
«Карты все от бога Тота,
Чтоб себе прибавить веса,
Дал он их жрецу Гермесу!»

Да, история не сладость,
Говорить о ней не в радость.
Даже то, что было былью
Всё давно покрылось пылью.

Мы ж арканы вам покажем,
Об Иване всё расскажем,
Не по...

Уходит с головой в работу,
И не куда-нибудь, под воду
Отличный парень водолаз,
Где был герой уже не раз.

Под воду человек отважный
Идёт работать не от жажды.
Его зовёт на встречу дно,
Ему оно нужно одно.

На глубине большая мутность,
Нет освещения, простудность.
Цепляться некогда за грусть,
И тут не катит - как-нибудь.

Наш водолаз силён, спокоен,
Он водной гладью лишь доволен,
Точнее дивной глубиной,
Им неизведанной, живой.

Но, так как холодна та бездна,
То под доспехами...

Под листьями желтеющего клёна,
Под золотом природного сиянья
Воскресного осеннего сюжета,
Нарядного вокруг необычайно,
Стояла женщина - любви источник,
Манящий утолить собою жажду.

Давно в мечтах родник я этот жажду.
Неужто утолюсь под кроной клёна?
Неужто вот он истинный источник,
Что источает ауру сиянья,
Обворожительного так необычайно?
Какое волшебство сейчас сюжета!

Я повторюсь, что этого сюжета,
Помимо воли, года три как, жажду.
И очень тяжело необычайно,
Стоять поодаль...