В сентябре

Я родилась под созвездием ДЕВА.
Глаза голубые, светлые локоны.
Часто отец называл королевою.
Детством далёким стихи мои сотканы.

Осень любила за щедрость я золота.
Запах вдыхала цветов - сентябри.
И разноцветных, до самого холода.
Крупных лохматых гордынь - георгин.

Дождик смеялся осенней прохладой.
Солнце все чаще скрывалось за тучки.
И ничего-то мне больше не надо.
Радовал дождь мое тело и ручки.

Я до сих пор люблю осень и дождик.
Запах листвы, покидающей лето.
Природа в...

И капля в море растворилась,
За ней другая-дождь пошёл,
И отражение разбилось-
Сентябрь на престол взошёл.

Но нам тепло, мы в листопаде
Кружились вместе с октябрём
и рады были, что в наряде
Блестала осень золотом.

Но вот, прощаясь на перроне,
Сказала осень: "грустно мне..."
и долгл плакала в вагоне,
А дело было в ноябре.

Ты вслед за осенью простился,
Меня одну оставил здесь.
Декабрь долго всё кружился
Мой дом покрылся снегом весь.

Но вот огни зажглись на ёлке,
И...

Разнотравье полей,
Хмелит запахов буйством.
Солнце после дождей,
Дарит радости чувство.

Одуванчиков белым,
Ветер пухом играет.
Поле всё поседело,
Солнца луч припекает.

Лето, жаркое лето,
Наконец к нам пришло,
Задержавшись чуть где-то,
К сентябрю нас нашло.

Август уж на исходе,
Дни короче опять.
Солнце раньше заходит,
Чтобы позже вставать.

Разнотравье полей,
Дни последние лета.
И теплом этих дней,
Моё сердце согрето..
Марковцев Ю.

Что может быть важнее печали и чище слёз,
бессмертнее смерти и ненадёжней дыханья в груди –
горсточка горечи на язычке кисти, скользнувшей
падающей звездой в недописанную картину
по живому сердцу.
Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь –
кружится часовой механизм, проверяя на прочность
вестибулярный узел. Кто умирающему мгновению
подарит вторую жизнь, подарит бессмертие,
как не тот неистовый нищий, расточительный на порок,
но жадный до невинного взгляда безумца.

В...

Слова неслышные дождём я окроплю,
Как осени разбросанные тени –
Нет тяжелее сна, чем наяву,
Нет злее пламени, чем страсть и вдохновенье.

Слова негромкие я ветром увенчаю,
Как листопада канареечный пожар –
Нет лучше мудрости, чем мудрость умолчанья,
Нет лучше доводов, чем смерти нежный дар.

Слова, слова, как пёрышко над бездной,
Пустынным эхом в дверь полночный стук –
Нет подлинней, чем брошенное сердце,
Нет откровенней пепелищ разлук.

Проснулось солнце, вылизав до крови
Глаза...

Бабьему лету
в яркий подол я уткнусь
на одночасье...
.............
Солнцем согрета,
сменится радостью грусть...
вот оно - счастье!
............
Травы сентябрь обжёг
жарким дыханьем...
Только уже недалёк
миг расставанья.

Мне тридцать зим –
четыреста семьдесят пять миллионов вдохов,
столько же выдохов – отсрочек судьбы
до встречи с Тобою, Господи; моё дыхание –
тридцать витков вокруг солнца; моё сердце –
ядовитая чаша вина, выдержанного в подвале осени;
моё счастье – откровения жребия сиюминутности,
познающие роскошь и нищету.

Ты чувствуешь плоть, выкованную в сердце Солнца,
доведённую до инстинкта, и возведенную в ранг поэзии,
боль, вырванную из утробы матери;
ты чувствуешь душу, брошенную...

Ты - женщина, ты - книга между книг,
Ты - свёрнутый, запечатлённый свиток;
В его строках и дум и слов избыток,
В его листах безумен каждый миг.

Ты - женщина, ты - ведьмовский напиток!
Он жжёт огнём, едва в уста проник;
Но пьющий пламя подавляет крик
И славословит бешено средь пыток.

Ты - женщина, и этим ты права.
От века убрана короной звездной,
Ты - в наших безднах образ божества!

Мы для тебя влечём ярем железный,
Тебе мы служим, тверди гор дробя,
И молимся - от...

Мне не хватает осенью азарта…
И за окном… и в венах — моросит:

на серые проплешины асфальта…
на тусклые квадратики такси…


Сентябрь опять колымит — на Арбате,
прохожих загоняя
на портрет…
И душу… лихорадит… листопадит…

Сейчас бы… чай с медком…
да пропотеть!…


И выгнать вон — нервозность и обиды!…
И перестать листком кружиться вниз…

НА ЧТО ЖЕ ВЫ УСТАВИЛИСЬ, ДЕБИЛЫ?!
Я ж не на паперть встал…
а на карниз!…


Я ж не медяк просить — у вас собрался…
Я просто...

В небе сером и пугливом,
Где осины луч дрожит,
Рыжий коршун над заливом
Как на привязи кружит.


Ночь приходит, налитая
Тайным вздохом и травой,
Он всю ночь во тьме летает:
То дозорный, то конвой.


Только ты его не бойся.
Пусть кружит – он лета ждет.
Не для нас он эти кольца
В низком воздухе плетет.


Пусть кружит… Никто не знает
Сколько нам еще кружить.
На ветру трава сгорает.
Да осины луч дрожит.


Так однажды в непогоду
Средь притихнувших болот
Грохнет выстрел...