Уровни

Что нужно
Большому Поэту?
Окромя:
Для СтихоТворений
Мотивов,
Бутылки
Вина
И пачки
Презервативов?..
Чтобы не трогали
И не пачкали
Душу особую
Своими задачками,
Окромя:
Вопросов Божественных
Вечной важности,
Духом беременных,
Даже дважды,
Бытийных мотивов,
Истин великой Силы,
И Женщин...
Женщин Великих,
С поаышенным уровнем
Тепла и соли,
Способных
Поэтов-Детей
Делать и с презервативом...
Защищённым
Высшей
Любовью.

Мужчины, женщины.
Опять мужчины, женщины,
Сведенные то страстью, то умом...
Влюбленность уровня упорных деревенщин,
Стремящихся поладить со скотом.

Как хорошо, когда вонзится звонко
Вечная и чистая любовь
В эти бытовые перепонки,
Заставив человека гореть вновь.

И как силён мечтающий об этом,
И как же слаб, увязнувший в быту,
Наивен как, мечтающий о лете,
И как блажен, кто празднует весну...

Закон Всевышний, Мудрый и Суровый
Любви Высокой, Жертвы терпеливой, -
Великая Основа всех основ,
На добровольных строится началах!
А как иначе научиться, без условий,
Любить врагов условных человеку?
Вот принцип множественных браков
Между незрелыми пока ещё людьми,
Что "заключают" вам на Небесах,
Всем, добровольно падшим,-
Шанс подняться выше!
Заметьте, люди, что влюбляясь
В кого-то "ниже" самого себя,
Вы одурманены Любовью неспроста...
Вы неизменно, неизбежно...

Приклоните колени сердец
Пред Царём Царей, гордецы!
Если б сами себя судили,
То на суд бы Мой не пришли.

Торопитесь, пока не поздно,
Пока можно «сегодня» сказать,
И достойный плод покаянья,
Совершивши, Меня можно ждать.

Приготовьте дороги в сердце,
Уровняйте долы и холмы,
Кривизны и неровности сгладьте,
Чтоб прямыми были пути.

Порождение вы ехидны!
Называя Меня Отцом,
Все в гордыне, как Люциферы,
Бал вы правите с сатаной.

Чем гордитесь вы? Тем, что не ваше?
Что по...

Непостижимые во всём
До Человеков мы растём,
Чтоб в Неопознанном узнать
Своё призванье, а не власть!

Нести Добро - людей работа
И жить с любовью да заботой,
Сумев земную благодать
Душой - Вселенной передать!

Достойно надо бы расти,
Свою ответственность нести!
От нашей чуткости уменья -
На разных уровнях спасенье!

Мы - Точки! Вехи для отсчёта!
Прогресс в космических Высотах!
Творим, чтоб в Вечности нам жить,
Живём, чтоб Вечность сотворить!

Танцуя вальс с сиреневым туманом,
Пустынных улиц зажигая фонари,
Весна, сплетает солнечным гурманам
Узоры всеобъемлющей Любви.

И звонами капели ранним утром,
Дождями в ночь, струятся небеса.
Уйдут снега...Где мантрами, где сутрой
Откроют взгляд влюблённые глаза.

И с радужных мостов растает наледь-
Их краски всё пронзительней, сильней.
И звёздными очами души сманит
На струнах золотых играть Орфей.

И вечностью закружат пары в вальсе,
Апрелем зажигая Дух Огня,
Сердцами уровняв...

По-прежнему ведь суфии молчат
С времён казнённого толпой Христа-Мансура,
Увидев в властьимущих палача,
Глазами третьими - Невежества фигуру!

Ненужных трудностей чтоб в стаде избежать,
Молчать приходится, - затопчут без оглядки, -
И бесполезно Глупость убеждать,
Что с энергетикой у ней не всё в порядке!

Глухослепая недоросль пусть
Эгоцентризм тупой хотя бы свой признает,
Почует то, что вызывает грусть, -
Как лучших, выдающихся терзает!

До них ведь надо массам дорасти...

Я ставлю чай на уровне с вином,
И в день, когда сгорит моя свеча,
Я попрошу лишь только об одном:
Не пейте спирта.
Заварите чай.

Такой, чтоб головы вином кружил,
Такой, чтоб солнце - на клинке меча,
Такой, чтоб смерть - не смерть, и жизнь - не жизнь,
Такой простой,
Такой забытый -
Чай.

Он, говорят, полезный - пейте вволь,
Не помня о натруженных плечах,
Стирая с глаз предстарческую боль,
Роняя соль в кипучий, терпкий чай.

Вину - свое, и чаю же - свое:
Настрой, и время, и...

Опять сажусь с тобой молчать,
Эфирным чувcтвом прикасаясь,
Набором клавиш отвечать
И потихоньку улыбаясь,
Подумать: - Всё же хорошо
Читать подаренные строки,
С пленённой Инетом душой,
Друг, виртуальностно-далёкий!
Тут всё на уровне другом,
Как в кинофильме происходит,-
Туман неясности кругом
Шаманской поступью уводит
Туда, где я опять молчу
С ненапрягаемою волей,
Хочу молчать, иль где хочу
Познать иных общений долю?!

Уснувшей на болоте лягушкой я созерцаю календарный
распорядок смены времен года в оконной раме
третьего тысячелетия, партитуры летней опрелости,
снежные зарисовки таежного многоголосия, осени рваное
золотое белье и желе весенней, малахитом
простуженной, радуги. Я меняюсь, теряю в воде свое отражение
и обретаю новое, но, кажется, все остается в нем, как и было,
как неизменная призрачная архитектура античных руин в движении
синей тяжести неба, все та же монументальная хрупкость,
все...