Тяжёлый

И воспел Давид песнь Господу в тот день,
Когда Бог от всех врагов его избавил.
Но любой плетень отбрасывает тень,
И Давид не исключение из правил.

Мы послушаем его благую песнь.
Победителей, хоть говорят, не судят,
Но попробуем понять, где в песне лесть,
А где просто царь мозги вправляет людям.

«Бог – моя твердыня, крепость и скала,
На Него я в своих действах уповаю,
Ограждение моё, копьё Он и стрела,
Меч разящий (то есть всё, чем убивают).

От всех бед меня не раз Спаситель мой...

Ты тяжёлой своей рукой
Правишь то, что не нужно править,
И всегда мне твердишь: «Игра ведь…,
Отыграем! Потом покой»

Ты упрям, всех упрямей зол,
Ты бездушен порой, но честен.
И взывая к тебе, без лести,
Я скажу: «Ты упрям, как вол».

Я скажу: «Ты вернее всех!».
И ты выше нелепой ссоры,
Но прости за печать позора,
Что поставил, себе во грех.

Ты прости за не-мой успех,
За немного охрипший голос,
За слова, поседевший волос,
За нелепый, недетский смех:

Ты скрываешь в своём огне...

Брата два живяше
В давнюю годину.
Один хлебный мякиш
Ел, другой – мякину.

Один на перинах
Спать привык пуховых,
Другой правил спину
На досках дубовых.

Пёхом по дорожкам
Младший мерил вёрсты,
А старшой на дрожках,
Пузо распростёрши.

Под единым Богом
Два живяше брата,
Но один убого,
А другой богато.

Всё бочком, сторонкой
Минуют друг друга,
А навстречу токмо,
Когда дюже туго.

Унижаться всуе
Надо всего мене.
Что голодный чует -
Сыт не разумеет.

Раз к родному...

Ни к дому, ни к людям он не был привязан,
И добрым, по сути своей, он не был,
А кто-то жалел его, кто-то так сразу –
Ударом тяжёлым студил его пыл.

Но честно признаться, я чем-то проникся
И даже поверил отчасти ему:
Нас все называли - «две палочки твикса»,
А также – «Герасим и верный Муму».

Сегодня дворовый, а завтра – домашний,
Свободный и гордый по сути своей,
Он бегал с охотой за голубем каждым…
Ах, как он любил погонять голубей!

Он дрался до крови, и часто побитый,
С...

Иосиф-сын отца кончину
Переживал, на лице пал,
Стенал как истинный мужчина
И лик остывший целовал.

Сгонял назойливую муху
С его застывшего лица
И повелел врачам и слугам
Забальзамировать отца.

На кропотливую работу
Ушло тяжёлых сорок дней.
(У нас в году двадцать четвёртом
Процесс закончили скорей.

Заспиртовали, чтобы мошки
Не донимали Ильича.
Что столько лет провёл он в лёжке,
Пора как праздник отмечать.

Представьте только, птицей Феникс
Он возродится, встанет в рост,
В...

По реке плывёт лепесток…
Он последним был на цветке.
По руке прошел будто ток -
В обрывавшей его руке.

Был цветку устроен допрос,
И допрос тот с пристрастием был.
«Нет», - ответил цветок на вопрос
(Он пристрастия не забыл).

А ведь знал он другой ответ,
Обозначенный словом: «Да».
Вместо - «Да», он ответил - «Нет»!
И, гадавшую, скрыла вода.

По реке плывёт лепесток…
Он последним был у цветка.
И колышет той руку поток,
Что к себе забрала река.

Как тяжёл же картины сюжет,
Но...

Любовь - что совесть: без неё ты честно жизнь не проживёшь,
Ведь даже правда без любви напонает больше ложь!

***

Когда из чаши наконец до капли выплеснут весь яд,
То ещё долго её стенки и края кровоточат…

***

Что до злых дел, то не исчесть всех ярых и упорных в них.
Жаль вот, однако, что в добре совсем немного таковых!

***

И всё же творчество капризно и не терпит монотонности…
Во всех делах неповоротливость ведёт к односторонности!

***

Недаром исподволь к смирению...

Не позволяй душе лениться!
Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!
Гони её от дома к дому,
Тащи с этапа на этап,
По пустырю, по бурелому,
Через сугроб, через ухаб!
Не разрешай ей спать в постели
При свете утренней звезды,
Держи лентяйку в чёрном теле
И не снимай с неё узды!
Коль дать ей вздумаешь поблажку,
Освобождая от работ,
Она последнюю рубашку
С тебя без жалости сорвёт.
А ты хватай её за плечи,
Учи и мучай дотемна,
Чтоб жить с...

съевши сухарик по вчерашней цене
народ вдруг подумал о жизни во сне

во дворе…на скамейке…пенсионер…
на бигборде…с улыбкой…миллионер…

проспался трудяга в тяжёлой среде
вспомнил о главном о здоровой еде

на заре…в небесах…заветный обед…
в кабаке…на счетах…жуёт дармоед…

пашут бедняги на крамольной черте
там куют анекдот о всемогущей чете

в их карманах…в штанах…крутой пистолет…
трудящим…табак…исхудалый кисет…

вспомнил бывалый о родном тайнике
«Максимку» народу подвёз...

Боль моя плаксивая,
А страсть игривая.
Жизнь моя блудливая,
Судьба паршивая.

То океан, то лужа.
То земля, то цветы.
То яблоня, то груша.
Нет в мире пустоты.

Скитаются по свету
Печаль и потный страх.
А счастье, как котлету,
Едят в больших домах.

То океан, то лужа,
То земля, то цветы,
То яблоня, то груша.
Нет в мире пустоты.

Пасутся на лужайке
Удача и провал.
Банкрот сказал зазнайке:
«Я от тебя устал.

Ты ешь душистый клевер,
А я попал в бурьян.
Ты лёгкая, как веер...