Тучи низкие

Как вставало красно солнышко,
Задували ветры буйные.
И склонялась низко, ивушка,
И ложились травы вешние.
Налетал дракон-горыныч,
Пламем жег он землю русскую.
Не родился видно Муромец.
Постоять за землю чистую.
Росы кровью обагрилися,
Запахнуло дымом солнышко.
И заплакала мать сыра земля,
И горит Русь, Русь-кровинушка.
Спал в дремучем сне,
Витязь - грозный царь.
Ветер силушкой напитал его.
И очнулся он, Росич - государь.
Посмотрел вокруг - горе горькое,
Плачут матери, убиваются...

Я забываю слова,
помню только, что они значат.
Битый час вспоминал,
пока не выплюнул:
"Сентиментален".
И подумал, как это по-русски,
интересно...
Духовен? Добрый?

...лобик напротив морщинится...

Грустно.
А я вот из этого собран.


2

Девчонка так талантливо водила
по междурожиям, сумняшеся ничтоже,
вводила иглы, трогала запилы,
и из трех букв кидала слово в рожи...
И чуть попозже, на углу, в кофейне
почти по фене запросто болтала...
А я подумал: месть местоимений...

Кольца ветра отправлены в путь
Туда где небо встречает рассвет
Их не догнать, их не вернуть
Там, где их дом ничего больше нет

* И если поймаешь на палец кольцо ветра
Можешь взлететь за облака
И наблюдать, как все на земле двигает чья-то рука *

Но ты знаешь, ветер, его не понять
Он низко летает и высоко
Может тебя он за плечи обнять
Но не поймаешь рукой

* И если поймаешь на палец кольцо ветра
Можешь взлететь за облака
И наблюдать, как все на земле двигает чья-то рука *

Это...

Ветер бурю поднимает,
День швырнув к ногам;
Листья стаей улетают
К низким облакам.
Взвились жёлтою стеною,
Смерчем закружив,
Тянут в воздух за собою,
Мир заполонив.
Лишь один прервал круженье:
Осени огонь
О зиме предупрежденьем
Вдруг обжёг ладонь.
Задержав его немного
В вихре остальных,
Отпускаю вновь в дорогу -
Догоняй своих!

Ты недостойна высокого стиха,
И низкого ты тоже недостойна.
И от любви моей ты далека
Насколько могут быть далёки звёзды.

Ты недостойна быть моей женой,
И другом жизни тоже недостойна.
Ты изменилась, стала для меня чужой,
Твои поступки просто непристойны.

Ты недостойна быть счастливой,
Ибо несчастными делаешь других.
И так же недостойна быть любимой,
Ибо любовь посмела погубить.

Ты недостойна ничего того,
Чего достоин в этой жизни я.
Но время проклятий ушло,
Пусть Бог тебе...

Я с берега смотрел заворожённо
в хрустальное озёрное стекло.
Сияло солнце очень напряжённо.
Вдруг тучами стекло заволокло.

Озноб прошёл мурашками по глади.
Тревожно шевельнул высокую траву.
Меня своею свежестью погладил
и аромат божественный вдохнул.

Вот незаметно превратились тучи
в величественных белых лебедей,
что гордо стаей двигались могучей
по бирюзой раскрашенной воде.

Я видел, как целуются Птицы,
Я видел, как сходятся Тучи,
Я видел, как смотрят Камни,
Я видел, как умирают Люди.

Я слышал, как кричат Дети,
Я слышал, как поют Песни,
Я слышал, о чём молчат Звёзды,
Я знаю, по ком плачут Змеи.

И снова я вижу тучи,
И как прячется солнце за скалы.
Но я не хочу больше видеть -
Я видел - как умирают люди...

В нас много лжи,
И мало чести,
Никто из нас теперь не свят.
Наш мир растерзан
Солью низкой лести,
И злобой будущего дня объят.

В нас нету слез,
За то есть много боли,
И в боли мы забыли про себя.
У нас нет сил,
И нету силы воли,
И мы твердим, что все это судьба.

И мы живем
На дне глубокой ямы,
И тьма ее нам вырвала глаза.
Но мы живем,
И горем нашим пьяны!
Живем забыв про небеса...

Если забуду про музыку,
Про блуд по ночам.
Колени согреет ладонь случайно чужая.
Будет мне голос просить
Про свиданья, про чай,
Радость свою для меня чуть-чуть отчуждая.
Снова мне вспомнится молодость -
Часик на сон...
Снова мне вспомнится, я поспешу ухмыльнуться.
Низкий поклон чужакам,
Увидавшим в глазах
Зелень тоски. Лишь они помогают очнуться.
Снова вернусь я в свой дом,
Но с мечтою другой,
Снова поверю дождю, белу снегу и солнцу.
Снова мне сын улыбнется,
Загукает дочь
И...

Дует ветер, гонит тучи,
в тусклом небе седина
и рога, на всякий случай,
прячет скучная луна.

Руки греются в карманах,
по лицу колючий снег
и народ, как – будто пьяный….
Да и выпить бы не грех!

Тучи – клочья старой ваты
ветхих, рваных одеял
проносились над Арбатом,
как осенний криминал.