Тополь золотой

Так грациозен танец тополей…
Порывам музыки ветров покорны,
Взлетают руки-ветви, всё сильней
Изгибы станов, кружатся проворно…

Как танцовщицы в лёгком одеянии…
Прозрачностью пленяет крепдешин
Зелёных листьев… Танец-понимание
Мелодий, сыгранных ветрами для Души…

Ты помнишь, Свет когда-то просиял,
Как Солнца Луч сквозь грозовые тучи,
Ты оступился, тяжело упал,
И страх отныне начал Душу мучить?
И ты искал опору средь людей,
Доверие и искренность теряя,
Ты помнишь тяжесть отроческих дней,
Как плату, как изгнание из Рая?
Но только там, во тьме и духоте,
Растил твой Дух в Душе живое семя,
Иных уж нет, и все далече те,
Кто шел с тобою сквозь земное время…
Зерно желает приносить плоды,
Стремиться к Солнцу против притяженья,
Лишь...

Над полигоном несутся снега.
Рыщет волчицею в поле пурга.
После отбоя мы валимся в койки.
В сны, где шумят сады и луга.
В сны, по которым алеют костры,
Осиротевшие стынут дворы,
Тополь роняет листву на дорогу,
Мать не дождётся желанной поры.
Но, когда полночь куранты пробьют,
Те сновидения вдаль уплывут
И, незаметно проникнув в казарму,
Девушки наши меж коек пройдут.
С грустной улыбкой нагнутся ко лбам,
К смутно белеющим ночью плечам.
Ёжиков мягкие руки коснутся.
Тёплые губы...

Нам всем воздастся по заслугам
И честь, и слава, и грехи
Кому-то лесть, кому-то, правда
А мне, наверное, стихи

Не воин я на поле брани
И не тянул я куцой длани
Никто не слышал мой обет
И я ведь даже не поэт

Я просто жил в краю убогом
В стране берез и тополей
Где в каждом доме одиноко
И с каждым годом все больней

Там, где цепляясь за минуты
Мы доживаем скудный век
Где юность – древняя старуха
Зовется гордо – Человек

Перемешаем слезы с болью
И это жизнью назовем
А если...

Я говорю тебе прощай,
Уходят долгие минуты,
И наша встреча стала мукой,
Я говорю тебе прощай.

Не нужно чувственных объятий,
Не нужно искренности слов.
Следы оставит не любовь,
А заверения в проклятье.

Цветов огромные поля
Застыли в ледяном просторе,
Шумит бушующее море,
И облетели тополя.

Листва, холодная постель,
Не для любовных побуждений.
Она мертва и только тени
Уходят в зимнюю метель.

Прощай тепло и нежность взгляда,
Мне побуждений не дано.
И мне прощения не надо...

Взять от весны больше, чем нужно для нас,
Нельзя, если даже будет не лень,
Когда на солнце, не закрывая глаза,
Медленно, медленно тает прошедший день.

И в облака, подсвеченные изнутри,
Впились щетиной вершины сухих тополей,
Отраженные мертвым зерцалом витрин,
Размягченные в ступе теплых апрельских дней.

На улицах людно, встречи не избежать с людьми,
Только выйди – уже навстречу спешат.
Все, что нужно тебе от весны, ты сама возьми,
А я, пожалуй, вернусь скорее назад...

Я руками тебя перепугал
Прости
Я ТУЯ
Не кедр не тополь не ясен
Я ТУЯ
Прекрасен обманчив ужасен
Добр, опасен
ЯТУЯ

Мелодия старого танго
Тревожит мне сердце опять.
В ней есть нераскрытая тайна.
Эх, если б раскрыть и понять!
Щемящее что-то, берущее
В печальный и сладостный плен,
Душе просветленье несущее,
Пронизывающее, как рентген.
Мне в грудь половодьем нахлынет
Весенней сирени дурман,
И вспомнится с юной богиней
Тот школьный наивный роман,
Далёкая та танцплощадка
В сияньи вечерних огней,
Где трепетно, нежно и сладко
Ладонь её млела в моей.
И парк институтский, шумящий
Ветвями седых тополей...

В дорогу... Надежда, веди!
Оставшиеся, поднимите
Бокалы за тех, кто в пути...
И ждите. Молитесь и ждите...

Ян Налепка

Летят года над тихой Садгорой...
На кладбище среди мещан окрестных
Лежит, дождем оплаканный, Герой
Советского Союза – не из местных...

Ян Налепка – словацкий капитан,
А ранее – учитель в школе сельской...
Смерть на войне гуляет по пятам...
Он, мертвый, горд: от пули пал немецкой.

И это означает, что врагу
Не шестерил, не заключал с ним сделку....
В упор...

Я напишу тебе стихи,
они как снег белы, чисты
они как майские сады,
куда ходить любила ты,
я напишу тебе стихи,
пусть принесут тебе они
Звенящий мартовский ручей,
и пух летящий с тополей.