Тишиной

Помолчим ни о чём,
Просто так помолчим.
Слов не тратя, вдвоём,
Помолчим без причин.

Тишина не пустой,
Будет нам на двоих.
Только нашей с тобой,
В ней не будет чужих.

Растворимся мы в ней,
Станем целым одним.
Будешь ты лишь моей,
А я только твоим.

И сердца наши стуком,
Скажут всё нам с тобой.
Что не выразить звуком,
Скажем мы тишиной.

Помолчим ни о чём,
Просто так помолчим.
Мы друг другом живём,
Ритмом сердца одним.
Марковцев Ю.

Ну не звонишь, - не звони! Не напрягайся! Не надо!
Я не сержусь на тебя, твоё молчание - награда!

Ну не звонишь, - ну и пусть! Так поступают все стервы!
Я не сержусь на тебя, я берегу свои нервы!

Я не сержусь на тебя, мне отношения дороже!
Когда-нибудь ты поймёшь, пусть не сегодня, а позже!

Я не могу разобрать, кого ты больше любила?!
ну мне ты крылья сожгла. ему рога подарила

Ну не звонишь, - не звони! Как говорят - "баба з воза"
Была ты словно кошмар, как будто в мозге...

Падала и вставала, падала и вставала, отчего её
красное платье превратилось в серо-буро-мали-
новое и не смотря на то, что площадь была полна
людей и поднятые ей клубы пыли и полное отсу-
тствие музыкального сопровождения не скроют
её умения и отчего всё блекло? даже золото, зо-
ла духа, безволие и полная расслабленность, не
позволяла сосредоточиться и потерянная конце-
нтрация не мешала найти правильное решение
вообще, потому что в нас присутствовала душев-
ная напряжённость...

Не тебе, не с тобой, не твое называю имя
Проверяя остаток дня в сигаретной пачке.
Говорю с тишиной, а ответа мне нет в помине,
И вчерашнее - "Мы" уже ничего не значит.


Не твоя, не своя, да ничья - одинокий ветер.
Нет ни дома, ни мыслей, ни камня, чтобы держаться.
И молчит тишина, как живется тебе на свете
С той поры, когда выпало нам расстаться.

Где твой рай? Где твой свет? На какой ты сейчас планете?
Любишь также, на звезды молча смотреть ночами?
Я твержу :"Не скучай". Пальцы...

Ночь таинственным томленьем
Посетила нас
И расплывчатые тени
Расстелила враз,
Тишиной звенящей пела
И баюкала...
Все застыло в бездвиженьи
И ни звука там.
Только маятник считает
Все мгновения,
Тишь ночную нарушает
И шевелится.
Тихой поступью приходит
В тишине ночной
Сон, картины хороводит…
До утра покой…

27.10.2013 г. (Автор Мария Дёгтяр)

Я снова брошен в море,
приписанное кисти Айвазовского,
изломанный челнок,
худая шлюпка,
что отдаётся шлюхой
зелёно-фиолетовой волне,
и тонет в мёде грозового неба,
и в меди хлёсткого норд-веста
щепкой тлеет.
Я снова, погружением зрачка
в холодную изрезанную рану
стенающей марины,
чернила памяти вечерней разливаю
по первым строкам Книги Бытия.
Туманный брег к гортани ночи липнет,
я слеп от брызг и криков синевы;
я снова брошен, как комочек глины,
в печь раскалённого холста...

Бледных рук тишина – нескончаемой ночи предтеча –
антрацитовой тенью ложится в туман покрывал;
ожерелье волос опускается блеском на плечи,
как рождественский снег, осветивший лиловую даль.
И на крапчатом небе чернильными складками тают
перекрёстки ветвей – им брусничные губы твои,
что-то шепчут по-летнему, и безвозвратно теряют
тихий голос дорожный в зеркальных развязках зимы.
Бледных глаз тонкий лёд, отражая холодные искры
переменчивых окон, скользнёт тишиной в зеркала;
аметистовым...

Женщина. Изгиб плеча
И небрежность покрывала.
Кошкой встала у окна,
Напряженной ночь вдруг стала....
Женщина, пьянящий бред
Грусть в глазах и губ движенье,
Нежность скована в гранит,
Стона томное мученье...
Трепет рук, дыханья шелест,
Тишина кричит так громко,
Бьешь по нервом улыбаясь,
Оглушаешь, тьма в осколках.
Почему и что случилось,
Нет ни граней, ни запретов,
Тишиной от всех укрылись,
Слушаем свободу ветра....

«В ноль три подъем, а через час в засаде

Опередить афганский караван.

Тупое рвение проявлять не надо

Задача – связь, координаты нам»



Три дня в аду на камнях загорали

Ночами иней покрывал х/б

Все это время тишине внимали

И рвали нервы тишиной себе.



В жару из фляжек кипяток глотали

Да принимали «сауну» в горах

Мы пыль Газни вдыхали, выдыхали

И пили солнце в гонных пиалах.





Почти два года прослужил в разведке

Я «дед» уже и это добрый знак...

Сквозь тишину заката, впадающего в реку,
вытягивая ноты густого ивняка,
я вспомню что-то нежное, как молоко, как пепел,
как водянистость неба, как матери рука.

Я вспомню наслажденье, без примеси раскаянья,
букварь аллей осенних, и музыку души,
в ней – маслянистых лужиц прохладное мерцанье,
и грязно-серых улиц пустые стеллажи,

в ней – ветер поит яблони и остывает чаем,
и пылью азиатской разносит осень грусть,
и в чёрном сердце ночи, полярным днём причалив,
луна подъездной лампочки...