Суровый

И чёрен, и строен,
И светлая лента
Идёт по хребту.
И вышел как воин,
И видело лето
Его красоту:

И ветки бодает,
И землю копытом
Гребёт под себя.
И вдруг - нападает,
Пугаючи видом
И грозно сопя.

Пастух пробудился,
За палку берётся
Суровой рукой:
"Опять расходился -
Отстанет и бьётся
С берёзой какой.

Людей он не тронет,
Но странность имеет
В кустарник залезть -
И вроде что вспомнит,
И - ишь как дуреет! -
В фантазиях весь”.

Мороз и снег тайги суровой,
Кругом старательский уклад
Зашёл в барак, в нос дух кирзовый…,
На гвоздь повесил автомат.

Приёмник, Образа на полке,
«Козёл» у нар, в крюке ночник,
Да телек врёт всё без умолку -
Он с внешним миром проводник

Поставил чайник, забурлило
Сел, закурив, пустил дымок.
На философию «пробило»,
Решил чиркнуть я пару строк.

Хочу «подбить» я знаменатель,
Под смыслом счастья для всего
Что за романтика – старатель,
Жить и работать, для чего…?

Как можно...

Бог морей! Не сердись, ради Бога.
Хоть немного ты к нам подобр'ей.
Дай дойти до родного порога,
В порт родной возвратиться скорей.

Дай нам стать, отдохнуть от похода,
От шторм'ов, что мешали идти,
От суровой ненастной погоды,
Что стояла у нас на пути.

Путь был вроде не очень далёкий,
Да и шли по нему не вперв'ой…
Груды волн навалились жест'оки,
И вокруг ветра лишь свист и вой.

Снасти лопались, мачта сломалась
От ударов могучих вал'ов,
Но, казалось, им этого мало,
Не хватало...

В моих глазах застыла осень,
В душе моей взыграла грусть.
И пусть часы пробили восемь,
К тебе я больше не вернусь.
Весенним днём, в начале мая,
В моей душе царит зима,
Зима обманчиво-слепая,
Она сурова и нема.
И запорощили метели
Огнище яркого костра,
И всё, что мы с тобой имели,
Ушло, исчезло в никуда.
И вот часы пробили восеиь,
И на дворе опять весна.
В моей душе, однако, осень,
И вместо сердца-пустота........

Был человек.
И был он чист и удален от зла.

И встал он,
Разодрал одежду,
Постригся, пал на землю,
Поклонился и сказал:
Из чрева матки моей вышел наг
И наготой вернусь я
Безмятежной.

И оглушило его тело
Злой проказой
С подошв по темя,
И сполз он в пепел,
И взял черпичный скарб,
Чтобы скоблить себя
Под хруст глухого времени.
Сидели с ним друзья
Семь дней и семь ночей,
Никто не говорил ни слова,
Все видели,
Как дни его суровы
И гнетущи.

И вот, он растворил свои уста...

Не смотри на меня так сурово,
Да, я пьяный, но все же родной.
Дай сказать дорогая хоть слово,
Ведь вернулся я все же живой.

Отмечали мы день землекопа,
Праздник этот нам всем по душе.
Никакого здесь нету подвоха,
Ведь живем мы с тобой на земле.

Нас земля наша поит и кормит,
Благодарны мы ей без конца.
Доброта от нее лишь исходит,
Мы отметили это слегка.

Засиделись с друзьями немного,
Я уснул на могильной плите.
Отмечали мы день землекопа,
Счастлив я, что вернулся к тебе.

Ты белокаменный -творение Краснова!
Маркграф границ, Таврийский Квиринал!
И в бриллиантовом сверкании , сурово
Урок истории безмолвно сохранял!

Рождён в фантазии ,от искры Ренессанса
Ты наслаждался - Лебедем Сен-Санса
И замирал от пения княжон
Здесь был весь мир к твоим ногам сложен.

Уходит век, но ты не канешь в Лету,
Лишь просишь страстно: Отче наш, спаси ...
Чтоб передать потомкам эстафету,
Как память об утраченной Руси!.

ДЕЙСТВИЕ II

ЯВЛЕНИЕ 1
Рогнеда, Вальмира
Вальмира
Рогнеды гордыя не познаю я боле:
Ко трону званная еще не на престоле.
Неверный Ярополк, презревши свой обет,
Трон, сердце от нее к ногам иной несет,
А дух, Рогнедин дух не прибегает к мести?
Рогнеда
Кто гнусен предо мной, не стоит гнева чести.
Жду с равнодушием измены сей конца,
Чтоб низостей таких презреть навек творца.
Вальмира
Славнее упредить позор отриновенья.
Оставя совести изменнику грызенья,
Оставь навек тебе...

Ослы лишь те, кто убежден,
что все кругом ослы,
Кто возведя осла на трон,
Кричат: "Рабы не мы!"

А тот, кто скажет про себя:
"Я раб и я осел."
Тот уж не раб, да и ослом
Не будет наперед.

Ведь не сознание раба
И не геройства дурь
Вели к восстанью Спартака
А клетки смрадный дух.

И пусть кричат "Мы не рабы!"
Заточенные в склеп.
Лишь тот свободен, кто прозрел
И понял, что был слеп.
***

Трубит труба, зовет набат
И горлопан орет,
И на завалы баррикад
Стекается народ...

Творец миров, которым нет названия,
Печальный отрок в мире стариков,
Он требует доверья и вниманья.
И где-то там, в сцеплении веков,
Он ищет путь и не находит снова,
Он хочет знать все тайны и миры,
Но только там бессильно наше слово,
И он устал от света и игры.

Он рвется покорить иные дали
И достучаться до сердец и душ,
И потому в тревоге и печали,
Изныл от тайн, от суеты, от дум,
И что тогда? Тогда он снова рядом,
-Поговори со мной, поговори,
Душа мертвеет пред суровым взглядом...