Стоны

Ты был со мной на сердце пустотою,
Несчастливой улыбкою в глазах.
Как женщина пленяет красотою,
Так ты пленил меня. Покою крах.


Ты был со мной и важно, и беспечно,
Любила я по-своему тебя:
Так чисто, так безудержно и вечно,
Как стон, как пламя вечного огня!


Но пламя это, крылья обжигая,
На волю поспешило снизойти.
Как поступить и сделать что не зная,
Рвалось оно вслепую из груди.


На сердце долго заживали раны,
И кости ныли в трепете ночей.
Я начала жизнь снова, как ни...

Старый пруд,
Лягушка прыг,
Всплеск воды.

***
Будь внимательным!
Цветы пастушьей сумки
На тебя глядят.

***
О сколько их на полях!
Но каждый цветет по-своему,-
Вот высший подвиг цветка!

***
Дикая цапля,
спящая -
безмятежное благородство.

***
Полевой цветок
В лучах заката меня
Пленил на миг.

***
На черной ветке
Ворон расположился.
Осенний вечер.

***
Стон ветра в пальмах,
Грохот дождя слушаю
Ночи напролет.

***
Ива на ветру.
Соловей в ветвях...

Ты бежал дождем,
Ты кричал стеклом,
Ты смеял на взрыд,
Слов не разделив.
Т ы пел песни мне
При туманном сне,
При полночном дне,
При глухой луне.

Я кричала "нет",
Я звала тебя.
Я пришла в ответ,
Только ты мне-"нет"!

Нет, мне ночь
Не смогла помочь,
Нет, не смог рассвет
Разбудить твой свет.
Нет, не смог закат
Утопить тоску
В восходящей мгле,
Да на радость злу.
Да пришли часы,
Да пришел мороз.
Только снег крутил,
Да терзал за нос,
Уводил в похмель
Последневный стон...

И был он в духе и престол стоял на небе,
На нем Сидящий словно камень восседал,
Престол тот радужным светился обрамленьем,
Вокруг двадцать четыре увидал
Еще таких он, и на них сидели старцы,
В одеждах белых, в позолоченных венцах,
И били молнии и громы, лились гласы
Внушая преклонение и страх.
И семь светильников огнем горели перед
Престолом сим, суть духов Божьих семь,
Стеклянным морем у подножия устелен
Был грозный трон, отбрасывая тень
На четырех животных: льва, теленка,
Орла...

Что подарить тебе? Я подарю тебе день
В нежно-сиреневом и ускользающем шелке.
Летний, пожалуй… И пусть он запомнится тем,
Что принесет нам. Он будет летящим и долгим.

Может быть, выйдем на площадь кормить голубей,
Выпьем по чашечке кофе в кофейне у турка,
И попугай-предсказатель билетик тебе
Вытащит самый счастливый. Таким будет утро.

Может быть, будем бродить по горячим камням
И целоваться в прохладе укромного грота,
Ты по-мальчишески весело и беззаботно
За руку схватишь и к...

Когда где-то в сердце сердца
Что-то стонет, что-то плачет.
Будто бьется и не бьется,
Как бы просит, как бы давит.

Мысли в теле разлетелись,
Кровь бушует словно море.
Далеко все и все близко,
Вроде счастье, вроде горе?

Ты одна среди туманов
Вся из боли, вся из снега.
Так хотела, так пыталась,
Так стонала: «Где ты, где ты?»

Когда ночь ломает воздух
Еще чистый, еще свежий.
Когда взгляд приклеен к звездам,
К ним безумным, светлым, нежным.

Все безликое как будто,
Счастье...

И снова в мыслях только он:
Его горячие от страсти губы,
Его взгляд несет меня в сон,
И его наглые, но нежные губы!
Его тело в моих мечтах
Так сладко и больно всплывает
Прерывается дыханье в словах
И иногда даже страшно бывает!
Его голубые, как небо, глаза
Прикрываются ресничками часто,
Но это точно не от стыда
Просто ему, как и мне очень сладко.
И вот уже руки дрожат,
И в глазах моих уже рябь,
И от жары мне охота стонать,
Но сон мой преследует явь!

Вздохнет к полуночи вокзал
и до утра проспит бесстыже.
Луны мерцающий опал
наедине с девчонкой рыжей.
Шагами меряя перрон,
"хочу к тебе" чуть слышно шепчет.
И шепоток звучит, как стон,
и видно, как поникли плечи.
Под шепоток "хочу к тебе"
запнется туча дождевая,
и шапкой пышной на трубе
повиснет, вслушаться желая
в интимный этот шепоток,
легко летящий над вокзалом,
быть может, прямо на восток,
а может, и в иные дали,
туда, где ждет его, любя,
заждавшийся чуть...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...

Если сердце ранено смертельно,
Если слёзы струятся рачьём,
Если горе твоё безпредельно,
Пусть никто не узнает о нём.
Пусть никто из толпы равнодушных
Не услышет подавленый стон,
Пусть никто не узнает о ране,
Даже тот,кем удар нанесён.