Сто семнадцать

Корни цепкие глубоко
Прорастают под землей
Много тайн, у земли много
Дрожит бедное зерно

Но чем выше, тем светлее
Но чем выше, тем теплей
И растет зерно смелее
В лоне матушки своей

Вскрик от солнечного Света
Небо с пашнею слилось
И дрожит росток под ветром
Что должно быть, то сбылось

Так девица пахнет тайной
От юнца исходит Свет
И как- будто все случайно
Познают в семнадцать лет

Моя первая... любовь...
И мои... семнадцать лет.
Первый... робкий поцелуй...
Чистый... словно первый снег.

Моя первая... любовь...
Наши встречи вечерами.
Словно... сладкое вино...
Пили мы... любовь глотками.

Моя первая... любовь...
Всё такая же... шальная.
Сердце... бьётся на двоих...
Я... по прежнему... хмельная.

Моя первая... любовь...
Ненаглядный мой мужчина.
У любви... свои... заветы...
Для любви... своя... причина.

Лариса М.

Раздобрела весна! Защёлкали
пустобрехи
клювами-щелками.
Каблучки-маячки - чечёткаю...
Дефилируют от бедра...

Ощетинились парни-фикусы:
зенки в фокусе, скрежет фиксами.
Фанфаронят берёзы клипсами;
ворожит, да дрожит ветла.

***************

Помнишь... Ставил на даты крестики.
Ты вдыхала "тычинки-пестики".
Ворковал я, простите, "песнями"...
Записал: "Сальвадор Дали".

Лет семнадцать прошло - не старый я.
И не вылил "водку в аквариум"...
"Скалолазку", Семёныч, впаривай!
Пусть...

Собака лает в подворотне,
Пройду я мимо не спеша.
Сегодня тёплый день, субботний,
И от того поёт душа.

На пса презрительно я цыкну,
Он убежит, поджавши хвост.
Дружка по имени окликну,
А он попросит папирос.

Скажу ему в ответ на это,
Что папирос нет у меня.
Что стал курить я сигареты,
И угощу, коль даст огня.

Мы с другом курим сигареты,
Солидно, чинно, не спеша.
Нам по семнадцать, в мире лето,
И жизнь безумно хороша!!!

Ах годы юнности шальные,
Какой же яркой жизнь была...

Всё, что сказано мной, истекается неодолимо
Из саднящего сердца, гранатой всажённого в грудь.
Догорает закат над стенАми Иерусалима.
Не забудь о Христе! В грешном мире вовек не забудь!

Как любил Он людей! Как пошёл Он за нас РАСПИНАТЬСЯ!
НАМ ли, мерзким пигмеям, злословить заочно Его?
На сегодня творю я поэзию только семнадцать
Унизительных лет, ДНЯ не стОящих здесь Твоего.

Мои нервы-псалмы неотвязно, настойчиво голы,
Говорят о Тебе, призывают идти за Тобой.
У Иисуса Христа...

Плыл крокодил, увидел как рыбак
Без клёва на жаре буквально мается.
Остановился, подаёт мужчине знак:
«Что не клюёт? Сочувствую, чувак.
Так может быть, пока мы искупаемся?»

***

Свой праязык у родственных земель.
Два раза повторять слова не нужно -
Тому, что нам жужжит мохнатый шмель,
По-польски вторит волоснявый жужик!

***

В семнадцать лет купил уже однушку
И с дюжину узнал компьютерных систем,
Но так и не познал ни девушки, ни шлюшки
И даже не узнал, ему...

У девочки, большой и взрослой,
рост с ноготок, лицо красавы-куклы,
душа изъедена половопросами,
а сердце выгодопротухло.

В семнадцать сорок семь предновогодия
из желтого такси — как на свидание, —
наивная-невинная-бесплодная,
она вторгается в моё сознание.

Мы пьём шампанское, пьём целомудрие,
прозрачье суматошно-дерзких шариков,
совсем одни на краешке безлюдия,
в шутливом свете ёлочных фонариков.

И за сцепленьем взглядов тихо следуют
совсем иной размерности сцепления...

Вспоминаю годы школьные,
Когда было много подруг и друзей.
Иногда задумываюсь, что тогда было бодрей!
Но сейчас я осознал, что слово друг гораздо важнее!

Закончив школу, все разбрелись кто куда,
Вот так и начали испаряться друзья!
А всех кого могу я другом назвать,
Не трудно, на пальцах пересчитать!

Время не лечит, время калечит!
Со временем кто то просто стал забывать,
И времени не вернуть назад!
А еще были те, кто предал ради выгоды своей!

Я рад что все живы, здоровы!
И...

На Серебряную свадьбу,
Вас сегодня не узнать!
С каждым годом всё красивей,
Всё забористее стать.

Пусть года проходят мимо,
Не грустить, не унывать.
Сколько лет Вам, дорогие?
Ну конечно - двадцать пять!

Кто сказал что двадцать пять?
Это как еще считать...
На двоих Вам - по семнадцать,
Можно заново начать!

I

Семнадцать строк
до восхода
солнца.

II

Часть первая. Вечер.

Провожая взглядом
последний автобус,
свой голос
ему оставлю,
поставив безмолвную точку
под пагодами
восклицающих сосен.

Часть вторая. Ночь.

Листья шуршат под ногами.
Звёздам, глаз не сомкнуть.
Кто-то должен не спать.

Часть третья. Утро.

Тающая луна
за спиной.
Разгребая туман,
смотрю
на горизонт,
на восходящего солнца колос.
Сердце – хлеб-соль.

III

Время листает пыль.
Расставляя слова по...