Стихи о печали

Потухла печь, камина грусть, лампады
пересохло пламя, за что скажи всё это
с нами и радость возвратится, нет, мо-
лчание и нам в ответ, откуда потревож
ит стремя и шпора возродят тебя? и гро
мкий свет всё теребя, баяна глас иль пи
лигрима, попал или опять всё мимо, и с
олнца луч, пробьёт тебя и дрожь уйдёт,
вибраций стоны, и не порвать нам все п
репоны, и в вечность не попасть, все см-
ертны, и вопли и мольбы посыл и безот
ветности настил.

Стихи рождались, и метались птицы,
И таинство смущало и влекло,
В той осени, где желтый лист резвится,
Стихи врывались бедам всем назло.
Все спутав в мире обреченных истин,
Они казались песней на ветру,
Щенок бежал, отчаян и неистов,
За зайчиком, продолжил мир игру.

В плену у солнца , в сумерках внезапно
Вдруг проступали, в небесах паря,
Стихи рождались с нежностью азарта,
И встрепенулась сонная земля.
Она была укрыта от мороза,
Она уже хотела отдохнуть.
И вдруг стихи, как грозы...

От моей печали - одна волна,
В ней полощется солнце рассветных чаек.
В ней вода и капли не солона,
В ней прозрачных рыбок испуг нечаян...

От моей печали - скала в воде.
Та, поросшая мхом, как твоим молчаньем.
А на ней две чайки, плюс минус две...
Их рассветным безоблачным освещает

От моей печали - жемчужин свет
На твоей ладони, такой горячей...
И моей печали почти что нет.
Я не плачу...

С. Е.

Я печь Освенцимского крематория,
Я жру людскую плоть: видать так надо?
И застилаю окружающую территорию
Густым и черным дымом, тошнотворным смрадом.

Я ем замученных, расстрелянных, удушенных,
И обессилевших от голода, живых детей,
И днем и ночью мое чрево равнодушное
Готово в дым и пепел превращать людей.

Мой голос - крики заживо сжигаемых,
Шипение горящих тел, их треск,
Лязг ржавых створок, часто открываемых,
Гул пламени, отбрасывающего злобный блеск.

Из кирпичей я грязно...

Колодец моей тоски,
Пропасть моей печали.
В палитре судьбы мазки
Серым свинцом пищальным.

Долина моей тоски,
Поле моей печали.
Последней ржи колоски
Лошадью смяты чалой.

Озера моей тоски,
Реки моей печали.
Туман. Не видать ни зги.
Некуда мне причалить.

Печали партию сыграла,
На скрипке горести тоска.
Ей в такт грусть тихо подпевала,
О том, что доля нелегка.

И томный вздох в груди рождая,
Тоска бралА меня в полОн.
В очах слезою закипая,
Дарила песни грустной стон.

А скрипка горести играет,
И сердце в такт стучится с ней.
Дождём холодным грусть рыдает,
И день вдруг ночи стал темней.

Печаль-кручинушка туманом,
Мечты размыла силуэт.
Во сне летать я перестану,
Во мне теперь полёта нет.

На скрипке горести сыграла,
Тоска...

Время любви и печали
Сгинуло.
Что голосить?..
Видно дороги устали
Бренное тело носить.
Песенка грустно поётся…
И до скончания дней
Только любовь остаётся,
Только печали по ней.

От утраты к утрате, от печали к печали...
Незавидный и горестный путь.
Где же берег, куда я когда-то причалил,
Где я смог с облегчением вздохнуть?

Я бы сел за весло, резво врезался в волны,
Только лодка моя прохудилась давно...
Неужели и впрямь над судьбой мы не вольны
И свершить нам, увы ничего не дано?

В печали бытия есть странная примета:
Сближение на миг, разлука на века.
И этот свет во мгле, и бденье до рассвета,
Когда уже беседа наивна и легка.

И больше страсти бред не виснет в полумраке,
Когда обиды свет не может не терзать.
В такие вот часы написаны все драмы.
Но мы, не веря им, врываемся опять

В какие-то стихи вплетаемся наивно,
Какие-то грехи готовы повторить.
И в предрассветный час смиряются все ливни,
И стрекоза над розой отчаянно кружит.

Она не понимает...

Утоли мои печали, утоли,
Подари мгновения любви,
Чтобы все страдания мои
Утонули в вечности любви.
Чтобы я, как утренний цветок,
Распустила каждый лепесток,
А росинки в чашу собрала,
Нежности нектаром развела
И тебе дала, любовь моя,
И шепнула тихо: Я - твоя.