Стансы

Свеченьем залита душа.
На перекрестках вех зарубки.
А сердце трепетной голубкой
Стремится в дали, в небеса

Исполнить долг, дробясь искрой,
Заполонив собой пространство,
Распространяя благость, стансы,
Любуясь звуком и игрой.

Ах, этот миг в тиши ночной,
Когда дрожит вуаль столетий...
Не хватит слов и междометий,
И рифм, спешащих в звездный рой.





30.08.11

Помалу канонада затихает…
Тетрадный лист… горит-крошится с рук…

А на приеме – дама. Со стихами.
И я военно-полевой хирург.


Она романсы пишет… правый Боже!…
Она рифмует «зной» и «милый мой»…

А здесь окоп — фугасом искорежен.
И я опять в крови. В чужой. В чумной.


И я кричу ей: это не игрушки!!
Кто вас сюда, пригожую, пустил?!..
До вас здесь воевал — великий Пушкин…
И еле выжил. Господи прости.


До вас здесь — в штыковую шел Высоцкий…
И в белой глине — вяз гитарный...

Нас ангелы позвали, но куда
Идти весною мёртвым и укосным,
Сияет ювенильная Звезда
Иным, иным отрокам венценосным.

Спроси у Антигоны о судьбе,
Разорен виноград и мнят сильфиды
Лишь розовые тени, и себе
Терновные не верят аониды.

Горит ещё портальная весна,
Ещё сирены ада золотятся,
Очнёмся от безсмертия и сна –
Нам царские хождения простятся.

Ах, эти ли мы чаяли цветки,
Августа ветходержные фаянсы
Таят сие ль пустые ободки,
Чтоб кровию дописывали стансы.

Прелестные...

Намечался лёгкий дождик
И брели мы наугад:
Я – приблудный,
Да художник,
Да в отставке дипломат.
Просто так – не зная точно,
Где здесь правда,
Где молва?
Пел Кобзон многостаночный,
Часто путая слова.
Казаки усы разгладив,
Отбивали каблуки.
На Оке,
На водной глади,
Унывали рыбаки.
Ни поклёвки, ни улова,
Шум да песни вдоль реки.
Оставалось, право слово,
Удавиться от тоски.
Сиротел почти знакомо
Из соломы новодел.
У есенинского дома
Кто-то яблоком хрустел.
Гость особый и...

Сожгли мосты и приспустили флаги,
Забыли брата, предали сестру.
Исполненные собственной отваги,
Мы глотки остудили на ветру.
Насочиняли радостные стансы,
Не всем понятны и себе странны.
Растаскивая, словно чужестранцы,
Обломки искореженной страны.
В час разочарованья и отчаянья
Услышатся другие голоса…
А горькие и слёзы, и раскаянья
Отвергнут запоздало небеса.

Хвала во время смут атласный стяг
Достоинства и чести не ронявшим.
Не вершник Бога, так хромой варяг
Молву разносит пусть во славу павшим.

Губители пусть наши тяжело
Пируют до чудесных мановений,
Весельем оборачивают зло,
Алкая лишь архангельских знамений.

Пускай они рядятся и гудят,
Бессмертие ворованное делят
И в очи мертвоцветные глядят,
И души черноугольные белят.

Нельзя, однажды в нети возлетев,
Ко брошенным причастиям вернуться.
Все косы смерти посносили в хлев,
От...

Так что, Мавританскй мудрец
нам придумывать снова?
когда так давно
разобрали по полкам сей мир,
исторически сложенных вех
где катившись на мона
Аверроисты впрягали
по кочкам следы от лыжни
разработки проектов
и склонность опоры на миф,
на какой то не ясный
объект восприятий,
разбирали как будет звучать
каталонский язык
когда тянут клещами любой
из раскрытой гортани.
и к чему языки?
когда мы отделяли себя,
чтоб не понял другой
Протагора утерянной меры
как порою...

-1-
В глуши здоровой сын небесный, как будто просто почивал
Обдумывая смысл событий, вращающийся карнавал
Направленный или как хаос бездарный или гений культ
Он был ужасен и коварен, завистлив, нагл, развратен, вздут

Невежествен, заметно бледен от истощающих страстей
Во имя гибели в сансаре от Господа не ждя вестей

И опускаясь хаотично глубже, ниже
Cгнивал зло душами-телами скрупулёзно
Осмысленно, подопытных избравши роль
Ошибочно, отчаянно и слёзно

Блистая красками немыми или...

К тебе, поэт сегодняшней России,
взываю я рифмованной строкой.
Не предпочти метафоры пустые!
Не возлюби бессмысленный покой!
Не позабудь того, кто стал предтечей
судьбы нелёгкой творческой твоей,
того, чей гений был увековечен,
того, чей зов дошёл до наших дней!

Не позабудь! Ведь ты Его потомок!
Пусть голос твой невнятен и негромок.
Пожар поэзии горит в твоей груди,
и жизни неизбывные сюжеты
способен ты в поэмах воплотить.

Их бег веков неумолимо множит,
и муза успокоиться не...

Дышал полумрак затемненного зала
Дыханьем морозным Батумской зимы.
И образ печальный из тьмы представал нам
В стихах и рассказах, и в песнях любви.
В любовном танце Айседора
Летала перед синим взором
Ошеломлённого поэта...
О, песнь Любви, - ты не допета!
И на персидские мотивы
Любовью пели струны лиры.
Гудки под утро стройным хором
С собою звали до Босфора.
Но рок судьбы и зло, и странно
Вдруг зачеркнул жизнь "хулигана"
Жестокой властною рукой.
Ушел певец любви земной...