Совершать

Чтоб вести рассказ спокойно
Спросим мудрецов достойно:
Кто же тайны нам покажет?
Кто нам о Таро расскажет?

Слышим голос мы Степана:
«Всё пошло ведь от цыгана»,
«Нет», - сказала Степанида, -
Это всё из Атлантиды!»

Говорит друид нам Рота:
«Карты все от бога Тота,
Чтоб себе прибавить веса,
Дал он их жрецу Гермесу!»

Да, история не сладость,
Говорить о ней не в радость.
Даже то, что было былью
Всё давно покрылось пылью.

Мы ж арканы вам покажем,
Об Иване всё расскажем,
Не по...

Опять брожу в толпе прохожих.
Уже хожу который день.
Найду ль сегодня образ Божий
Средь неизвестных мне людей?

Приметы точные не зная,
Представить силюсь, не могу,
Библейский образ вспоминаю,
Сопоставляя на ходу.

Вот впереди старик заметный,
Седые кудри до плеча,
Во что-то белое одетый
Идёт, чуть ногу волоча.

Имея вескую причину,
Похож ведь, как на образах,
Я догоню того мужчину
И загляну ему в глаза.

Догнала, глянула, о Боже!
Потухший взгляд, смотреть невмочь.
Опять...

И минуло сто девять лет, как подвиг
Беспримерный совершил «Варяг»,
Великий русский Дух, идти
Навстречу смерти и чести

Офицеров, моряков не уронить!
Японская эскадра за Йодолми,
И ультиматум, если в полдень
Русский крейсер «Варяг», «Кореец»

Канонерка Чемульпо порт
Не покинут, то на рейде атакует
Их Японская эскадра! Оркестр
Гремит, Андреевский флаг ветер

Рвёт, команда стоит во фрунт,
Честь каждый отдаёт, винты буравят
Море, герои на прорыв идут!
И не надеются...

Так бывает, так бывает,
Что всё в жизни невпопад.
Не ругайся — жизнь не злая,
Даже если ей не рад.

Так бывает, так бывает,
Зависть может обмануть.
Легче нашей нам чужая,
Жизнь покажется и путь.

Так бывает, так бывает,
Может гнев ума лишить.
И себе нас подчиняя,
Толкнёт глупость совершить.

Так бывает, так бывает,
Ошибёмся мы в друзьях.
Тем, напрасно доверяя,
Кто нам друг лишь на словах.

Так бывает, что бывает,
Очень — ОЧЕНЬ тяжело.
Верь — пройдёт порА лихая,
Верь...

Когда "Душа"болит и нет желания дышать,
и когда Сердце разрывается на части,
когда "нож в спину" ты спокойно научился принимать,
и для тебя не существует смысла слова "Счастье",
когда ты вместо правды хочешь слышать ложь,
когда ты и себе уже почти не доверяешь,
когда ты очень долго можешь слушать дождь,
а Солнца свет совсем не ожидаешь,
Когда ты видишь грань...-Ты на краю...!
И вот тогда ты сможешь совершить поступок,
ты все исправить должен,
надо только смочь,
отбросить все...

Но как тебя достигнуть, родник своей души и
в сети не попасть, что дьявол здесь раскинул,
и грех свой совершить и целым вдруг остаться,
плода познания нельзя бояться?

Bells for John Whiteside’s Daughter
Колокола звонят по дочери Джона Уайтсайд (Элегия)
John Crowe Ransom (1888-1974)

В маленьком теле, как молния быстром,
C изящностью птицы крыла,
Tолько недавно, не верится даже,
Здесь девочка рядом жила.
Что же здесь делают крест и кадило,
Неужто она умерла?
Смерть не спросила, скосила не плача,
И нас поразила она.

Только вчера залетали к нам в окна
Cчастливого смеха звонки –
С тенью своею сражалась под солнцем,
В длину совершая прыжки...

Я Верую и Свято, Свою Любовь Храню!
Пред Господом Своим, Прощения Прошу!
Я Верую Душою и Лишь Его Молю...
Чтоб Он Недопустил, Чтоб Я Горел в Аду...

Ведь раньше, так недавно, его я мало знал!
Я веровал в Аллаха, Христа не признавал...
Под тяжестью невзгод душою угасал...
Не знал я, что мне делать... Христоса Я Познал!

В один чудесный день, оковы с ног я снял...
Отход от веры я, изрядно совершал...
6-го февраля Крещенье Я Принял!
И в этот славный миг, я понял что искал...

Моя...

Куда уезжает последний трамвай?
Быть может за счастьем,что в небе хранится?
Чтоб завтра с утра не сказала "прощай"
Мать сыну,который вот-вот родится.
Быть может за солнцем,что путь озарит
Давно не смеявшемуся человеку?
И муза его наконец вдохновит,
Вернет лекарства обратно в аптеку.

В корзинки на небе пакуют успех,
В лукошко кладут аккуратно веселье
И ждут тот последний трамвай без утех,
Уже опустевший,ждущий похмелья.
А завтра с утра раздает чудеса
Направо-налево,тебе и прохожим...

Зачем опять, кидаемся раскатами,
зачем опять, все менее нужна,
зовет меня философскими адресатами
псаломских закаулков тишина?

И зова взлет пассивный
в ночи к простым пустякам,
как издавна, о холод не людимый,
прикован к городским особнякам.

И вербочки неслышно гнутся,
да кружится неведома печаль:
унылое и мимолетное безрасудство, самовлюбленности алая печать.

Затем. Затем торопимся мы выпить.
Затем что это рупор известный,
затем что наши головы кружит
рогатый век...