Сорваться

Ни слов, ни ролей, образы утеряны, декораций
не было, режиссёра убили и его съели крысы,
балетмейстеру, сожгли лицо и глаза кислотой,
так, что он не успел сказать даже ой, опыт про-
пал без вести, труппа распалась как труп, только
один директор тут, кричал в рупор, не хотел в
это поверить, кого он будет, лошить и во что
теперь будет верить, кто напишет великие пье-
сы, для умершего тела, и кому стюардессы бу-
дут разносить виски, во время перелёта из мос-
квы в нью-йорк...

Ты как всегда прав, бутик, мал, да дорог,
восстанови звон колокольца, смирение,
подходящее слово, забвение, я ельник, кри-
чал куст и его брат, добавил, мы, хотя и по-
ходили больше на можжевельник, затемни-
ли пространство и что того, и до этого ничего
не было видно, простота и ярость койот и ла-
йка, гитара и балалайка, пришествие и его от-
дача, ты был сегодня на даче, дышал свежим
воздухом, нэла была с тобой, молчи не говори
ой, держи язык за зубами, а кто ещё был там с
вами...

Я сегодня танцевал с тобою...
Всё это случилось при луне...
Ты была так счастлива со мною...
Жаль, что это было лишь во сне.

Ты к груди моей прильнула нежно,
На твою любовь в моей душе
Заискрилась новая надежда...
Жаль, что это было лишь во сне.

Лишь во сне дышал я ароматом
Твоих сладких переливчатых волос,
А проснувшись, с высоты полета
Сердце безнадежно сорвалось.
______________________ 03.06.1993

Когда уходит пошлость из под ног,
И ум весь обращается к мечте,
Когда во всём своём сияет Бог
И места нет уж всяческой тоске,

Когда горит везде божественная лира,
И высшее подсветится вокруг,
И открывается когда вся сущность мира,
Когда любой тебе - учитель или друг,

Когда весь дух, сияющий и праздный,
Тянется опять к своей семье,
И никакой нет, глупой и заразной,
Тяги к беспристрастной суете,

Когда добром, любовью, светом всё зажжется,
Всё счастье пробудит у...

В степи, среди полыни и душицы,
Среди ковыль травы и бурьяна,
Цветы горят, как чьи-то лица,
Там чьи-то слезы росами с утра.

Цветок таинственный, прекрасный,
Его средь разнотравия нашел.
Сорвать хотел, но день ненастный,
Ворвавшись ветром, руку мне отвел.

Среди грозы бутон закрылся,
Шипы расставил и молчал,
А я над ним слегка склонился,
Собою от невзгоды прикрывал.

Куда-то тучи разбежались,
Луч солнца осушил траву,
Лишь мы с цветком одни остались
На солнце, точно как в грозу.

Освободи август –
сорви солнечный свет
со стебля подсолнуха.

Выпусти морской ветер –
прислушайся к шёпоту волн
в спирали ракушки.

Задёрни шторы –
ночь коснётся плеча,
будто сердце уронит последний такт.

Задержи дыхание –
оборвётся воздушная нить,
расплетая венок созвездий.

Лунный свет упадёт занавеской
на свинцовые стёкла
глаз.

Светляком проскользнёт попутка –
кто ждёт,
обречён на надежду.

Первый подснежник он нежный такой...
Притягивает всех он своей красотой!
Он тянется к солнцу, тянется к небу
И тянется к яркому весеннему свету!
Нежной и чистой голубизной...
Он привлекает к себе нас гурьбой!
Сорвать букет в лесной поляне,
Чтоб подарить прекрасной даме...

-«Заходите, заходите!»
Я сказал своим гостям.
-«Только двери затворите,
Ни к чему сквозняк здесь нам.

Он подарит холод лютый,
И затушит нам свечу.
Вместе с холодом простуду,
Даст, её я не хочу!»

Зайдя, гости плотно двери,
За собой закрыли в дом.
В душу, пользуясь доверьем,
Распахнули дверь потом.

Наследив, закрыть забыли,
Дверь сорвало сквозняком.
Теперь в мире души пыльно,
Неуютно теперь в нём.

И с тех пор душа открыта,
Жизни бурям и ветрам.
Было в ней светло и чисто...

Горящий рот... безумные глаза...
Как я любила:
Косноязычье твоих чувств!
И как в тумане плыла
От сумасшедших чувств!
И ты не смеешь:
Быть, - как все!
Умытый в завтрашней весне,
Сорви!
Все покрывала лжи...
Разбей...развей...раздень...раз...
Что хочешь говори:
Проси...приказывай...моли...
Наклоном изогни...
Но... только холодом не вей!
Таким, как все, -
Ты им не верь...

Обломилась под ногою дОсточка,
Ветхим был над пропастью мосток.
Там на дне, темно и жить не хочется,
Помоги, упавшим в неё, Бог.

Средь теней там серых, моя душенька,
Пятном светлым мечется, кричит.
А над нею снова, мосток рушится,
Кто-то снова, вниз ко дну летит.

Там, без формы, света пятном ставшие,
Бродят души, уцелевших здесь.
Пусть на дно упавшие — не павшие,
В них свет боли, нас живущих есть.

Они к свету, над безумства пропастью,
По мосту Доверия, пошли.
Но сорвались...