Трупу труппы

Ни слов, ни ролей, образы утеряны, декораций
не было, режиссёра убили и его съели крысы,
балетмейстеру, сожгли лицо и глаза кислотой,
так, что он не успел сказать даже ой, опыт про-
пал без вести, труппа распалась как труп, только
один директор тут, кричал в рупор, не хотел в
это поверить, кого он будет, лошить и во что
теперь будет верить, кто напишет великие пье-
сы, для умершего тела, и кому стюардессы бу-
дут разносить виски, во время перелёта из мос-
квы в нью-йорк, (гастроли полетели в трубу),
(не мог взять в толк) и чем кормить семью, (та-
лдычил), нет, не поверю в случившееся, не
смогу, (при отсутствии работы, кто и когда
возместит потери, души, духа и тела), где те
пределы, что нельзя постигнуть, или достиг-
нув, понять, что вся жизнь игра и театр не ну-
жен, для тех, кто давно сидит в луже, один
композитор остался, был дураком, и всё улы-
бался, залез на ветку, с куском хлеба, ел шел-
ковицу, что-то насвистывал и говорил всем,
что он стал птицей, (а вы, что подумали, на
удочку клюнули или сорвались с крючка, не
повелись на червячка), либретто пропили, а
художника, мягко сказать угробили, убили,
печень не выдержала, цирроз, всё повторял и
бубнил себе под нос, искал суфлёра, куда вы
его послали, и кто теперь мне подскажет слово,
что я скажу, тогда, когда встречусь с богом,
за что мне эта пирога, опустевшая и идущая
ко дну, решил не думать о грустном, успокоил-
ся и заснул, смотрел сон о том, как жил театр,
труппа и он, где те пределы, что нельзя пости-
гнуть, или достигнув, понять, что вся жизнь
игра и театр не нужен, для тех, кто давно си-
дит в луже.