Снежная равнина

Начало поэмы https://www.sunhome.ru/poetry/1158574

18
Славная жизнь началась у гонимого Ге́рой,
На Кифероне нашёл примененье рукам –
С луком на вепрей охотился лучше берберов,
Вольно гулять по лугам не давал он волкам.
Ни одного не пропало животного в стаде,
Лучшего не было в местности той пастуха,
И не нуждались загоны в высокой ограде –
Волки держались подальше всегда от греха.

19
Скоро достиг он огромного веса и роста,
Бегал, как ветер, легко догоняя волков,
Только коня...

Лето уходит неспешно
— Последние дни догорают,
Это все грустно, конечно,
Что листья уже облетают…

Что солнце все ниже и ниже,
Что дождик идет неустанно,
И кажется: осень все ближе,
Что в общем-то тоже — не странно.

И ветер, прощаясь с природой,
С опавшими наземь лесами,
С бескрайней равнинной свободой,
С дорогой, залитой слезами…

Что небо копило все лето
— Летит по родимым просторам
… Куда же уходит все это?
Вернется ль оно и как скоро?

И осень, как время...

Спокойной ночи, любимый город,
Спокойной ночи, родная Пермь.
Уходит день, и очень скоро
Он за собой закроет дверь.

Спокойной ночи, мои родные,
Спокойной ночи, моя семья.
Вы - жизнь моя, вы - дорогие,
Вас так люблю всем сердцем я.

Спокойной ночи, луна-подруга,
Тебе желаю приятных снов.
И знаю я, с тобой друг друга
Мы понимаем без лишних слов.

Спокойной ночи, земля и горы,
Холмы, равнины, леса, моря,
В шелках зелёные просторы,
Коллеги и мои друзья.

Спокойной ночи, Вам всем...

Наш городок – на карте не сыскать,
Как крошку от большого каравая
На скатерти равнин в Тамбовском крае,
На коем опочила благодать.
В краю, где неба яростную синь
Ветра как полотнище флага треплют,
И всё произрастает, что ни кинь
В беременную масляную землю…
Наш городок – купечества оплот,
Во времени как в прочном саркофаге.
Лениво вечность сквозь него течёт
И Пурсовка-река течёт в овраге…
Добротные старинные дома
Безжалостное время не разрушит,
Старинных улиц словно крыльев...

А на душе тяжёлая минута,
След проложила в пропасть глубиной.
Продлился миг, столетие как-будто,
И стал у жизни, вкус совсем другой.

Всё изменилось за одно мгновенье,
Всё изменилось – и они, и мы.
Другими стали, знаков все значенья,
Равниной сделав, бывшие холмы.

Всё изменилось и другими стали,
Мои оценки, действий и людей.
Я в них смотрю, сквозь марево печали,
Сквозь грустный опыт, мне тяжёлых дней.

Нет – я не скис, не сломлен, не разрушен,
Не смог меня, расплющить груз...

***
Путь остаётся каждый раз открыт,
возможен лишь вперёд,
исполнен светлых перспектив… и

уж всего пройденного и пережитого
невзирая
на любые рецидивы!


***
Как до падения на дно его –
такая же дистанция
от краешка оврага,

от сквернословия до скверных дел
и всё-то расстояние –
не больше полушага.


***
Сам по себе сколь бы отраден ни был
и желан покой, –
к нему возникшее стремление

в душе рождает всякий раз
уже немалое весьма
непроизвольное волнение.


***
Для...

Боюсь, что формат публикации не позволит разместить материалы всех 30 страниц, выдоенных редакцией на мои произведения….но
…..избранное из опубликованного в №12 альманаха "Синь апельсина" №12





Реки Ра



Тебе присягнут чернильные капли откровения.

Ты повернешься к солнцу,

И оно поправит прядь твоих волос...

Струны настроятся сами,

И мы, произнесенные ими -

Тело Бога и пыль под ногами,

Пойдем за мелодией,

Обжигая губы и гортань...

Пойдём молиться открытому...

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»


Портреты юдиц в Эпире

Двадцать первый фрагмент

Ядный шелк обовьет рамена
Гостий пиров, гадалок склепенных,
Несть пророков, благих имена
Как учить меж начиний злопенных.

Что и плакальщиц неб оглашать
К требе дней, ледяные пасхалы
Всё мрачнее, царей воскрешать
Суе ныне, их терния алы.

И одесно юдицам сеим
Пир алкать, где легко бронзовеем
В черных снах мы и еле стоим,
И от холода ночи трезвеем.

Сорок третий фрагмент...

Сгорает в небе
ноября
осенний снег.

Мерцает жемчуг
умирающей звезды.

С равнины северного моря
ворон ночи
несёт на крыльях пепел
сквозняков.

Свеча погаснет,
пламя станет янтарём
рассвета,
словно призраком весны.

Часть себя навсегда,
На лугу между рос.
Я оставил когда,
В них душою пророс.

И где б не был, не жил,
Буду помнить о том.
Как рассвет росу пил,
Солнца первым лучом.

В серебристую грусть,
Кружевных паутин.
Я душой возвращусь,
Из далёких равнин.

И мне грех луг родной,
С души снимет моей.
И рос смоет водой,
Пыль не наших полей.

На родимых лугах,
Я испил рос нектар.
В их прозрачных слезах,
Был любви небес Дар.
Марковцев Ю.