Шестидесятые

Коль деревни, хутора в России возродим, знать Россию Матушку укрепим.

Ой! Ты степь наша донская…
Да! Россия Матушка большая!
Глядишь на эти вот просторы
И природные в степи узоры.

Вот на этот… - лошадей табун!
Не наколдовал ли здесь колдун…
Лишь в 60-х гуляли, такие табуны,
А в 90-х они исчезли из страны.

Знать казачество возрождается…
Коль табуны лошадей появляются,
Глядишь, коровы замычат, здесь!
Вновь запоёт родная наша степь.

Возродятся все донские хутора…
Смехом в них...

Скоро на Дону, середина января,
А Дон бежит по руслу не спеша…
Воды свои тихие по руслу несёт!
Да! Казакам своим, песни поёт.

Как бывало в шестидесятые года…
Сковывала зима льдом, Дон завсегда!
Трактора, машины, по льду ходили…
Лес волоком тягали, грузы возили.

Лёд до метра толщиною тогда был!
Трактор любой по льду проходил…
Лишь от морозов, лёд тогда трещал,
А груза трактора, - лёд не ощущал.

Фото автора.

Ушел Дон Батюшка потихонечку,
Ушел в этом году он полегонечку…
Не бушевал он здесь, бурной водой
И не шумел он ледоходом родной!

Как бывало в шестидесятые года…
Шумел он здесь ледоходом тогда!
С берегов, столетние сокоря валял…
По руслу с ледоходом их сплавлял.

Шум стоял по Дону тогда такой…
Нарушал в куренях ночной покой!
Разлив был, затапливал все луга…
Чтобы рыба нерестилась без труда.

Вот поэтому рыба и была в те года!
Дон рыбкой баловал казаков всегда…
Зараз нет ни...

Не порадовала весна Дон разливом!
Была зимушка на Дону с капризом…
Пожалела она снежку здесь родная!
Знать судьба у неё в природе такая.

Бывало в шестидесятые здесь года!
Гуляла в округе красавица зима…
Забивая снегом, все степи и все лога,
Которые играли весной, дружно тогда.

Закачивая в Дон Батюшку талой воды!
Кой кому в разлив, он приносил беды…
Затапливая подворья казаков в низинах,
Добавляя донским казакам негатива.

В этом году разлива на Дону вообще нет…
Но не унывает...

В советских 1937-х годах…
Русский народ загибал в Гулагах.
Сейчас в больницах люди загибают…
Многие до шестидесяти не доживают.

Что же происходит родная страна?
Повсюду инвалидами ты обросла...
Где же богатырский русский народ???
Кулаком забивавший быка промеж рог.

Бык шести центнер с большими рогами…
Падал от первого крепкого удара.
Вот когда богатырём… народ был,
Медведя голыми руками в тайге душил!

Любого неприятеля так же он давил…
Родину свою... народ тогда сильно
любил...

Я примерял все улицы на нас
двоих, когда случалось в одиночку
идти по ним осеннею порой.

Ждал вечеров. И вечер приходил,
отбрасывая тень шестидесятых
на одинокие мои пути.

Разгадки были рядом - не пройти!
ВСЕ ВЫЖИЛО! НИЧТО НЕ УМИРАЛО!
И каждая молекула дышала
и не давала дух перевести.

Но шел сентябрь, и ласковое солнце
рассказывало правду понемногу
и потихоньку залечило язвы...

Листаю календарь, мелькают даты ...
Ребенком вижу я себя.
Мне вспомнилось прошедшее когда-то,
Любимая моя семья:
И мама с папой очень молодые,
И мы с братишкой - малыши,
И даже живы старики седые,
Наш тыл. Их внуки хороши!
Вот дворик, сад - итог трудов завзятых,
Обычный средне-русский быт,
Годов, примерно так, шестидесятых ...
Он в памяти, он не забыт.
Есть во дворе качели, что не лишне
Для нас, малинника кусты,
В саду растут деревья - слива, вишни,
Меж яблонь...

Даёт исключительно верный
И позволительный шанс,
Добраться, еже, на первый,
Изначально, тяжёлый этаж,

На входе, ах! филигранный,
С гранью резною каркас,
Особняк с видом - центральный,
Для утешения масс…

На втором: утверждающей речью,
Мучительно долгий час
Ложь изгоняется плетью,
И может не в первый раз…

На третьем: добавочно к рвенью,
Думу напишут о Вас,
С почтеньем направят учиться
Аж в начинающий класс.

Четвёртом: сытые жизнью
Да избытком чарующих глаз,
Свяжут...

У меня на руках сидит бабочка
Королева воздушного города
Вся соткана из грома и молнии
Все цвета от тепла… до холода
Часть лица её звёздное небо
Что пронзительно и печально
Бросает сны-видения
В твою утренею чашку чая

….А другая часть открытая дверь
….В которую вчера ты вышел
….Над дорогой стоял серебряный день
….И деревья растущие выше
….Ты сестра вошла между мирами
….Стоило раз напиться
….Исчезнув под небесами
….Став неведомой птицей

У меня на руках Америка
Конца...

Июль шестидесятого. Встречали
В краю рыбацком сразу трёх вождей.
Венгерского с немецким привечали
И нашего не гнали мы взашей.
Напротив, фимиам вовсю курили.
Неважно, что порою он горчил.
Средь пионеров, что цветы дарили,
И я букет свой Ульбрихту вручил.
Потом с подмостьев гости наблюдали,
Как на огнёвке ловят осетров,
Потом в толпе вовсю митинговали,
Потом – под тентом сели, под шатром.
Ломился длинный стол от чудных кушаний.
И я там был, сидел за тем столом.
Не пил, конечно...