Сельское кладбище

Как только пробудившись от безумия,
Отринув ложных устремлений след,
Я вышел к берегу раздумия,
Махатм Востока понёс завет.

Завет тот выстрадан немногими,
Кто был Иерархии звеном,
Звучащим благовестом утренним,
Великим Сергием крещённым торжеством.

Дух мира всех пророков явленный,
Прибитых камнем иль крестом,
Ужель и мне идти прикаянным
Судом невежд и толпы мотовством?

О Отче, Истину принявший с уст моления,
Дай тем Кто слышит горний мой совет:
Прийти принять...

Своей улыбкой он согреть не сможет
И руку по-мужски мне не пожмет
Он больше ничего не скажет, не поможет
Ведь нет его, он больше не живет

Но сердце и душа не будут верить
Что нет его, нет! Он во мне живет
Глаза же продолжают город мерить
В надежде, может это он идет?

И вновь глубокое разочарование
И вновь на кладбище я у него стою
Он смотрит на меня из рамки фотографии
Я думаю, я верю, я молчу…

Я знаю, так бывает. Осторожны
Глаза и губы до тех пор, пока
Не вскроет пласт, не сделает возможным
Всё спящее в душе, времён река

И проплывают через наши души
Как с кладбища размытого гробы
Воспоминания. Как кара нам, живущим
По меркам нашей призрачной судьбы

И губы в кровь! И мечутся ночами
Как птицы перед бурей наши сны
И снова разгораются свечами
Осколки замурованной весны...

Сгорают свечи. И к утру спокойней
Ты будешь этот сладкий дым вдыхать
И словно отрываясь от погони...

В колыбели - младенец, покойник - в гробу:
Вот и всё, что известно про нашу судьбу.
Выпей чашу до дна и не спрашивай много:
Господин не откроет секрета рабу.
* * *
Растить в душе побег унынья – преступленье,
Пока не прочтена вся книга наслажденья
Лови же радости и жадно пей вино:
Жизнь коротка, увы! Летят её мгновенья.
* * *
От страха смерти я, - поверьте мне, - далёк:
Страшнее жизни, что мне приготовил рок?
Я душу получил на подержанье только
И возвращу её, когда наступит срок...

Противно и холодно на кладбище этом,
Где в гроб деревянный заколочен ты где-то.
Ты – это тот, кого я любила,
Кому бы всю жизнь свою подарила.
Но нашей встречи ты дождаться не смог,
Теперь врата Рая открывает сам Бог…

Да, мир - театр, согласен, спору нет!
Насчёт Луны - загадка, скажем точно.
Вот ты, актёр, акын – певец, поэт,
Но прячешь свои мысли между строчек.
А истина всегда, всегда одна,
Все наши мысли факт всегда для оной,
Чуть рядом, около, но не до дна,
По правде - не всегда достать до тона
Аккорда нужного, так нужную ступень
Нам взять в гармонии, как жаль, не удаётся,
Хотя стремимся, может, даже лень
Но нота вновь не та над нами вьётся.
Эрзац иллюзий – для меня отстой
Каких-то...

Я иду по берегу этой реки, которая зовется морем.
Здесь всё мертво, ничего уже не спасти.
Только снег продолжает тихо падать,
Как бы олицетворяя слёзы некогда василькового неба.
Я прячусь от солнца.
Изумрудный сад позади моей клетки
Теперь уже кладбище с мечтами и грезами.
Здесь все мертво, ничего уже не спасти.
Я прячусь от солнца, прячусь от солнца…

Всё это было. Было до и было после,
Но всё, что до – то не дожило вовсе,
Но было Слово. Слово было до Начала,
Но Слово было Алефом вначале.

Всё это было. До пришествия Христова.
И - до Нашествия. И – после... Но до Слова.
И – до Потопа... до Распятия... до Веры...
До Искушения и до... до Смерти первой.

Всё это было. Было до и были струны...
Дорога дальняя до самого до края
От Ада Божьего до Дьявольского Рая,

И это все до времени безумно,
А в небе шли военным маршем чьи-то Луны...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...

шаманит полночь колдовская,
луна стучит в висках как бубен;
одно «я» напрочь исчезает,
другое «я» – затменьем давит,
рождая мир, что был подсуден.

и губят ядом ведьмы губы,
и завозились зомби в клетках;
дудит дебильный ад во трубы,
где дьявол скалит в пломбах зубы,
маня к себе детей конфеткой.

о вы! услышьте позывные!
ко мне, сомнамбулы, идите
на темный зов в сады глухие,
там вас вампиры ждут рябые…
ау, лунатики! не спите!

и пробудились те, кто дрыхнул;
и даже мертвяки с...