Речь

Слово доброе, слово нежное,
Очень мягкое, чуть потешное
Очень милый, красивый стих.
Речь наивная, романтичная
И немножечко непривычная.
Строчка каждая симпотичная.
Хорошо всё от сих до сих.

Мы ближнее познали? и вера ненасытна наша?
надежность и уверенность, плачевна, как
неумехи, и ни мастера, и вряд ли из ребра.
Свои мы принесли на плаху, за что и получили,
маха, того которому дала, но речь ведь не об этом,
да? о чём же? о вере, в ней основа, чтоб подойти
к холсту (и к клёну), где ноты красочны твои, скри-
пичный ключ и баса звон, той какофонии трезвон,
он заменил на звон плачевный, ах да, гармонии
пассаж,…………………………………….
не вечен звук? ни образ? ни янтарь? что обточило...

Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.

В простом углу моем, средь медленных трудов,
Одной картины я желал быть вечно зритель,
Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,
Пречистая и наш божественный спаситель -

Она с величием, он с разумом в очах -
Взирали, кроткие, во славе и в лучах,
Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.

Исполнились мои желания. Творец
Тебя мне...

Младшая сестрёнка Даша
Вдруг сестру спросила, Машу:
«Мама – женщина… с мужчиной –
В чём же разницы причина?»

«На ногах – сказала Маша –
(Вот тебе такой пример),
Обуви же, мама наша,
Носит маленький размер!

У мужчин – размер другой…
Как у папы… он – большой!»

Даша – умная сестрёнка,
Ту "причину" поняла
И, с наивностью ребёнка,
Речь свою произнесла:

«Как же я не догадалась?!
Папа ж с мамой – рядом с нами…
Больше разниц не осталось…
Лишь одна – между… ногами!»

Мы все одержимы? или у нас похищены души?
что ты, как можно, послушай, сонной артерии
пульс, систолический шум, что проводится вверх,
(аортального клапана, западня, прореха, створка-
ми дребезжа, брякает, напоминание, эхо, что энергия от-
ключена, дала течь, из «горячего крана»), речь,
(пульсацией, дрожанием головы, каротид пляс-
кой), «атас» - кричит душа, одержимая красным,
запах лаванды и лимона вкус, уксус, яблочного
разлива, укус гадюки, змеи, ладан, (дыхание на
него...

А жизнь неповторимостью красива.
У каждого реальности свои.
И смотрят на тебя порой спесиво,
С сомнением, жалеючи внутри.

И каждый норовит напялить платье,
Тебя, как куклу, в ясность нарядить,
Чтобы принять в системные объятья,
Не пробуя всечувством ощутить.

А счастье что? Оно на каждой ветви
Листочком, лепесточком на заре.
Сейчас и здесь расцветом в километры,
Прогрессией блаженствия в тебе.

И каждый мерит счастие, как может,
Своей программкой истины - шкалой.
Не измеряйте...

Ну где же муза ты моя?
Проходит жизнь без озарений.
Почти забыты до конца,
Эмоций сладость проявлений.

Блаженство, счастье, радость встреч ...
С тобой, нежнейшее создание.
Лишь в пустоту уходит речь,
Надежду дарит ожидание...

Когда вновь встречу я тебя,
Взнесется ввысь душа поэта,
Я разделю с тобой что есть,
В знак благодарности за это.

О точках зрения не спорю)))
О том лишь речь,
Что Рубайят Хаяма стоит
Того, чтобы понять,
Как глубоко можно познать.

Бессердечный ты, безжалостный, у тебя нет со-
вести, вести, двести, к чертополоху подлетел
щегол, ох не гол, хорошо одет, лето, время от-
пусков, пусков, запусков, сто, постоянно, пре-
лестно, посредственно, не по средствам жил,
естественно, хотенье есть, кушать? нет просто
о желании речь, вообще, а вы думали, что уже,
нет не скоро, пойди, отдохни и взора не отрывай,
с лица воды не пить, а с кем дружить, с тем кто
предаст, потому что враг предать не может,
жизнь подытожит...

Выжить здесь мне помогает души песня,
Без неё бы я пропал в чужом краю.
Я не знаю что со мною будет если,
Потеряю в пути песню-стих свою.

В трудный час, когда вокруг чужие лица,
Когда больно словом бьёт чужая речь.
Я смогу от боли в песне своей скрыться,
Как щитом, отбить стихом обиды меч.

Я души своей тепло в стихах оставил,
Мотив песен, что нам пела в детстве мать.
И в миг скорби, обезумев от печали,
Я смогу мотивом тем её прогнать.

Стих мой — мне подарок Бога, его милость...