Рассвет уж поплыл

Перед глазами всё поплыло,
И в мире выключили звук.
И боль мне сердце отпустила,
Во мне не стало мысли вдруг.

Покой, и я им наслаждаюсь,
Вокруг лишь неба синева.
Я в этом небе растворяюсь,
Нет мыслей, не нужны слова.

Я не дышу — ведь будет больно,
Здесь на Земле так больно жить!
Туманным облачком я вольно,
Над вами в небе буду плыть.

Здесь никому не буду должен,
Забуду боль и Земной ад.
Но где-то бьёт набат тревожно,
Не дав уйти, зовёт назад.

Что ж, мне не время значит...

Отраженья причудливо пляшут
По стенам. Ночь тиха и нежна.
Нет на свете видения краше,
Чем застывшая в небе луна!

Невозможно смотреть безмятежно
На пейзаж неземной красоты -
Лунный свет океаном безбрежным
Омывает деревья, кусты…

В звёздном небе творится такое!
Хоть бери и картину пиши.
Нет на свете приятней покоя,
Чем покой озарённой души.

За рекой полыхают зарницы.
Пахнет в воздухе гарью печной.
Терпко веет с полей медуницей
Вперемешку с прохладой ночной.

Ощутив на себе...

Эх, посмотрел бы ты, Серёжа,
на то, что сделали с Россией!
Она теперь совсем не то же,
что ты любил под сводом сини.
Она тогда была больною,
её кромсали и рубили,
и щепки с кровью голубою
к далёким берегам поплыли,
не став менять свой цвет на алый.
А ты, хмельной, любил коммуну,
в английском пиджаке, усталый...
Кому доверился?! Кому, ну?..
Как эти вирши комиссарам
беспечным сыпались помолом!
Как побежал - ещё не старым -
"задрав штаны", за комсомолом!
И как сорвался...

Что ты косы распустила?
Что? Скажи, ты мне скажи.
Что по реченьке бурливой
Твой веночек вдруг поплыл?
Что гадаешь ты, тоскуя?
Приглянулся, может, кто?
Доплывёт или утонет
Твой веночек среди волн?
Ох, судьба твоя - кручина.
Вся судьба твоя сейчас
На одном венке вместилась...
На одном венке спаслась.

Уморили людей
Сказками.
Накормили зверей
Песнями.
Разукрасили жизнь
Красками.
Провели свои дни
Весело.

Забросали улицы
Розами.
И отдали солнцу
Почтение.
Годами спорили
С грозами.
Но, в конце концов -
Отречение.

От обиды стали
Скитальцами.
Не нашли покоя
В забвении.
В небо тыкали
Пальцами.
И кричали до ночи -
"Гонение!"

Небо воду на нас
Опрокидывало.
Проклиная безбожией
Милостью.
Солнце грозам нас
Выдало.
Прогоняя на путь
Отступления.

Возвратились во тьму...

Сквозь пелену бегущих облаков
Луна луч выпускала с радужным сияньем...
Прелестная красавица веков,
Ты скромница, светла манящим одеяньем.

Машу рукой и… улыбнулась мне,
Красавица веков, что в пелене тонула,
И встали облака. Луна в окне,
В узорчатый овал о чём то намекнула.

Поплыли снова облака, от глаз,
Закрыв улыбку золотую ватой серой.
Красавицы не видно, луч угас,
Но мчит, спешит с небес посланник кабальеро,

Мне дивный ключ несёт и тайны свет.
Благодарю! Сплетения в...

Просыпали мысли по пОлу,
Повесили душу на вешалку,
Спрятали совесть за штОру -
Сказали, что будет весело.

Сдержали своё обещание:
Крутили-вертели долго,
А после обняв на прощание
Всадили в сердце иголку.

Венок опустили нА воду -
Поплыл тот против течения
На зло всемирному замыслу...
Дошли вы до точки кипения.

Дошла я до точки касания,
До грани прикосновения,
Держась за перила мечтания,
За силу души притяжения...

Вцепились, как ветка в волосы.
Вцепились - не отпускаете...

Сижу на ветке у окна.
Мороз. Подруга улетела.
Смежил я веки и… весна
Впорхнула в душу и запела:
Капелью, звоном ручейка,
Лучистым солнышком игривым.
Сосновый шум и облака,
Чуть с розова, поплыли к ивам…

Внезапный ветер тишину,
Покой вскружил, шурша снегами.
Машины с воем сон-Весну
Прогнали шинными ногами.

* * *

Всё гляжу я на жизнь человечью
И никак не пойму почему
Люди зверски угрюмою речью
Всё упрёки кидают ЕМУ?

Ведь дал Бог им свободную волю,
Дал Планету красивую...

Смычком коснулся струн случайно,
Поплыли звуками слова;
Рождалась музыка сияньем
В лучистых бликах хрусталя.

И сердце трепетно внимало
Звучащей лирике извне;
Дымились палочки сандала,
Ночь пребывала в полусне.

Один Господь их помнит поимённо, убитых на полях Гражданских сеч,
В подвалах и на площади казнённых, сумевших до конца любовь сберечь.
Любовь к России – не пустое слово, страны Великой развалилась крепь,
И всадники кровавою юлою, прощальным хрипом будоражат степь.
Вновь конь упал под белым офицером, а он красив, как сам Иисус Навин,
Всё рвался в бой, себе не зная цену, казалось, что ни кем не победим.
Садилась гарь, венец над ним сплетая, и ворон ждал утехи на крови,
А рота, по мужски...