Путешествия во снах

Любимая моя!
Прости, что слово не сдержал,
прости, что много обещал.
Прости за глупые поступки,
любовь ведь слепит не на шутку…
Я как в тумане был с тобой,
туман ушёл вслед за тобой…
С тобою все ушли мечты,
и наступило время тишины..
Разлука губит, убивает,
и душу изнутри сжигает...
Хочу я прикоснутся, вновь к тебе,
но падаю, лишь падаю во сне..
Ты не со мной, и я схожу с ума,
вокруг меня одна лишь только пустота..
Хочу я вновь увидеть свет твоей улыбки,
но это...

В вечер тёмный тебя я опять провожал,
И опять заробев ничего не сказал...
Не сказал, что боюсь потерять хоть на миг
Голосок твой звенящий и твой светлый лик,
Не сказал, что покой потерял и во сне,
Потому что во снах ты приходишь ко мне,
Не сказал, что все мысли мои о тебе вновь и вновь,
То, что в сердце моём полыхает любовь!..
Со мной делай что хочешь, но я знаю одно -
Без тебя жизнь моя - нецветное кино.
Я люблю тебя очень! Ты мне скажи,
Есть любовь в твоём сердце иль всё миражи?

1

Пролилося солнце соком
На спокойствие дубрав.
Речка медленным потоком
Протекает между трав.

Переядок погваздался
С первой жертвой у реки,
Посмурыгал тушку зайца
О проросшие клыки.

На погостах затряслися,
Гласом страшным во гробах,
Те, кто спал средь диких крыс,
Отпокоившись во снах.

2

Брёл Андрей по белым рощам,
Не примяв стопой цветок.
Вдруг бедняга вышел тощий,
И поправил чекменек.

Бодро встретил парня отче
И лукаво подмигнул:
«Слушай, друже, за три ночи...

Одномоментно существуя
В разнообразных временах,
Свои достоинства шлифуя,
Мы просыпаемся во снах.

Сшивая замыслом единым,
Где лег к лоскутику лоскут,
Века ажурным серпантином
В необъяснимое влекут.

О невозможном вспоминая,
Все шире, шире кругозор…
Коснувшись, лира неземная
Дополнит целости узор.

12 июня 2010 г.

Златовласая девица,
будто сказочная птица,
мне явила божью милость:
"Примешь, мол, себе в удел
словом жечь сердца людей".
Глядь!? Бесследно удалилась...

Не наград боярских ради,
не холопьего ремня
понесу я пламя правды
внутрь Древнего Кремля.

"Стой!!!"
-взревёт служака важный:
"К Самому приёма нет!
Там, где в рифму вторит каждый,
эка невидаль поэт!"

Пусть…Лжецы! Не успокоюсь!
Отстою поэта честь,
попирая геополюс
и вершину Эверест.
А схватив перо Жар...

На Подкаменной Тунгуске
чум не говорил по-русски,
а в семье оленевода
младший сын гадал на воду.

По воде читал он годы
у людей, мутил их чувства
у гусиного прохода,
где вода темнеет густо.

Здесь изгиб реки таёжной
усмирялся, затихая,
и Тунгуска тёрлась кожей
в валунах, хребет сдирая.

Плечи круглые протоков
заголялись, остывая,
здесь мальчонка вострым оком
по волнам читал, играя.

Веткой он водил по кромке,
гимн слагал волне смиренной,
Дух шипел коленпреклонный,
как...

В далёких Ногайских степях
ветра развевают твой прах,
буруны шныряют в костях
в далёких Ногайских степях.

Когда-то здесь шёл караван,
погонщиком был Палладин,
отец его ибн Сулейман –
- слепой в Марканде муэдзин.

А мать его – Вия Зухра,
давно от чумы умерла,
забыл их уже Палладин,
родными отверженный сын.

Взамен ему плётка была,
пристроена к лучке седла,
да острый булатный кинжал,
что в ножнах спокойно лежал.

И если входили в кишлак
улыбку дарил Палладин
всем людям, и...

Я,вновь,бегу по улице босой,
В прыжке срываю дивный цвет сирени.
Без сожаления и без лени,
Я,вновь,такой же молодой.

Под солнцем южным светлый и плетенный,
Наш старый двор такой он и остался.
Со мною никогда он не прощался,
Во снах моих открытый и веселый.

И счастлив был,что времени не знал,
И счастлив был идеями подкован.
Весь смысл дружбой обоснован,
И боле смысла не искал.

Я,вновь,бегу по улице босым,
В прыжке срываю грозди винограда.
А мне такие сны в награду,
Остаться б...

"Шариков цветных кружение"
Карамель "Ключи от рая"

Шариков цветных кружение
В призрачных заношенных мечтах.
Старое, как мир, влечение –
Жить в невыразимо сладких снах.

Ниточки трепещут тонкие,
Страхами разорваны давно.
Может быть, за горизонтами
Жизнь, как панорамное кино.

Может быть…Схватить бы ниточку.
Вдруг чужая?! Скажут: «Это – вор.
Ты живёшь, как "паразиточка…»
И проткнут. Оставят гофр.

1
«Вот дядя — Чёртово отродье!
И, всё ж, разврат — его сгубил,
во пьянку вляпавши колодье,
здоровья пыл — вконец добил!
Но сильно как, в нём, святотатство,
«срубить» чтоб, под шумок, богатство,
а на делёж — халявы рой,
головняком мне — в геморрой,
ведь стать сиделкой должен буду,
коль мнение родичей — Закон,
а я, как лох, ну..., дурагон,
но «косяка» - не забуду...
И если «крякнет», в кутерьме,
оставлю всех козлов, в дерьме!»
2
Так зло металось в теле Беса,
кто мчался — словно...