Признался

Хиляя фраерской походкой,
"Бычки" стреляя у барыг,
Он под кадык, налитый водкой,
Косил глазами вверх и вниз.

Тут закосишь не только глазом,
И голова в разнос пойдет,
Ударил НЭП как медным тазом,
А время круче завернет!

Богатых много денег нету,
Пора "волыну" доставать,
И у буржуев по секрету,
" Рыжье" в натуре отбирать,

Пупки наели мироеды,
Совецку Власть не признают,
Плюют на бедные Комбеды,
И только рябчиков жуют!

Не повезло ему с налетом,
ЧКа скрутила в один миг...

Я все помню - три слова о тебе
Взять и скомкать все листья в ноябре

И расстаться, только не забыть
Не признаться, но еще любить

Так же глупо, как мои стихи
О тебе все, в моих мыслях ты

Для чего все? Если все прошло?
Если вместе быть не суждено?

Эти письма я пишу опять
Сохнут листья… Не на что менять

Наши песни, что все об одном
Под последним проливным дождем

Я не стану время укорять
И не буду что-то здесь менять

Ты остался в этом ноябре
Мои письма навсегда тебе…

одинока без тебя,
но не одна!
частичка твоя внутри,
и не она,не я
не могут без тебя!
ребенок сказать все
не может,
ведь страдает и он и я.
а ты живешь какой-то странной жизнью;страдаешь, но не за меня...
на уме совсем другое,
ни семья, не он не я.
что же тебе надо, в самом деле?
признайся, не терзай себя!

Мне во сне, признаюсь вам, приходилось каяться,
Приходилось бегать мне, драться и стрелять.
С армией громадною с диких гор спускаюсь я,
Чтобы город с золотом, над рекою, взять.

Говорю товарищам, говорю разбойникам,
Положив задумчиво руку на эфес:
«Город отдыхает пусть, город спит спокойненько,
Для огня и сабли нет благодатней мест!»

Льётся песня Визбора, льётся песня старая
И уже в реальности, и уже не сон.
Неформалов пьяненьких балую гитарой я,
Больше трёх аккордов им слышать не...

Когда при жизни не признают,
То после смерти не поймут.
Чтоб возвеличить распинают,
И крест свой каждому дают.

Тому кто не был здесь распят,
Не быть воскресшим сыном Бога.
Колокола в душе звонЯт,
Светло и грустно в ней немного.

Я не распят, хотя не понят,
Сейчас не те ведь времена:
Лишь осмеют и вниз уронят,
Свободу дав лететь до дна.

А мне плевать — пройду по краю,
Вниз постараясь не упасть.
А коль падение узнаю:
Так значит мне такая масть.

И пусть при жизни я не понят...

Уж небо осенью дышало,
Уж реже солнышко блистало,
Короче становился день
И просыпаться Ольге лень
Под музыку поры немилой -
Невмоготу ей звук унылой
Капели хладного дождя.
А ветер, хлябью ноября,
По небу разбросавши воды
И листьев пожелтевших своды
Круговоротом сенних слёз
Не вызывал в ней умиленья,
А погружал в пучину грёз
И томного самозабвенья.

Так, день-деньской, на свет Авроры
Встаёт с безудержной тоской
И, вспоминая Пифагора,
Зевая утренней порой,
Под мышку взяв...

В сиянии лунного света
Мы шли по хрустальной тропе.
Под сводами звёздного неба
В любви я призналась тебе.

И сердце сильней застучало
И в ширь распахнулась душа.
Все мысли внезапно исчезли
И ты нежно обнял меня.

Щекою к щеке прикоснувшись,
Вдохнув твоих запах волос -
Как будто от сна я очнулась
В краю несбыточных грёз.

В краю, где всегда много света,
Где души легки и чисты
И сердце поёт свои песни
Под вечным покровом любви.

Один мужик с задатками султана
Всю жизнь по бабам шастал неустанно.
Одновременно взял он в жены Анну,
Марию, Пелагею и Татьяну.
Всю жизнь работал на износ
И своим женам деньги нёс.
Мечтал поспать, но – дохлый номер!
С устатку мужичонка помер.
И по наследственному делу
Юристы спор тянули год.
Суду всё это надоело, и он «оформил всем развод».
Все браки суд признал фиктивными,
Наследства вдовушек лишив.
Они над мужнею могилою
Пришли поплакаться в тиши.
Нет мужику упокоения...

Лукавый усмехнулся мне в глаза...
И я спокойно подмигнул ему в ответ...
На мне костюм от Гуччи, я расслаблен...
Порой не скрою, нужен дьявола совет...
Ведь я Альфонс и ловелас, Ваш соблазнитель...
Предел страданий и фантазий всех глупышек...
Я молод, но на маленьком счету...
Пять сотен облапошенных мартышек...
Да ладно, бросьте мне читать мораль...
Ведь каждый судит сам себя по праву...
И слёзы жертв моих, признаюсь откровенно...
Моим победам льстят, и очень мне по нраву...
Ну, где...

Зажжённый искрой Божьей свет таланта
Обласкан созерцанием тысяч глаз,
В веках тот дар для нас - всегда константа
В движеньях кисти, в звуках, в ритме фраз.

Не быть ему никем приговорённым
Ни временем, ни лживостью в хулах.
Мгновением восторга окрылённый,
Венец его останется в веках.

Талант - причина зависти и мести,
Он падает, из пепла восстаёт...
И даже если ждёт от смерти вести,
Он на дуэль за честь свою идёт.

Стремился он взлететь, подняться выше,
И что в пути уже успел...