Превратиться

Ты обо мне не вспоминай,
Не одержим я больше болью.
Я отпускаю всех на волю,
Как птиц из клеток, словно в рай.

Свободы воздух все очистит,
Ветрами встречными в пути,
Дай бог там лучшее найти.
А мне оставь на память листик.

Я на него взгляну однажды.
Я подержу его в руках,
Не превратится он во прах,
И день теплее станет каждый.

В том мире, что потом со мной,
Останется наедине.
И все, что есть моё во мне,
Сойдет, как надоевший зной...

Перечислено всё,
Перемножено много...

Жестокий рок. Тяжёлая утрата.
Ушёл пророк до срока в невозврат.
Кто виноват? Да это ж мы, ребята,
локтями Землю двигали назад.

Валили на него мешки с размаху.
Нашёлся, пахарь. Так давай теперь вези!
Тем более что парень ты «рубаха»,
и прёшь, как трактор, по любой грязи.

Что? Тянешь? Так давай ещё навалим!
Мы посидим, а ты давай паши!..

Пророк теперь стоит на пьедестале,
а мы меняем души на гроши.



«ВСЁ НЕ ТАК….» ++

«Все не так…» - эта фраза, как плетка,
обожгла...

Размурлыкались котята вместе с мамой кошкой,
А потом они уселись прямо у окошка.
За окошком снег летит: крупные снежинки.
Превратились лужицы в крохотные льдинки.

Птички где-то спрятались…, травки не видать…
Выглянуло б, солнышко поскорей опять…
Кошка жмётся к батарее и котята рядом с нею:
Видно будут холода. Мёрзнуть будем мы тогда.

Вы розой пальчик накололи
И, вскрикнув, бросили её.
Вы носик сморщили от боли
И молча думали своё.

Я в шутку превратить пытался
Столь незначительный прокол,
Но лишь напрасно упражнялся,
Дальнейший разговор не шел.

Откланявшись, побрел понуро,
Отчаянье плелось мне вслед.
И думал я: Все бабы-дуры.
А бабы думали- Поэт!

Учительница первая моя...
Ты вместе с нами поступила в школу.
Мы – радость несравненная твоя,
Мы – первый твой звонок – шальной, весёлый.

Ты нас учила цифрам и словам,
Ты нас учила с кляксами сражаться.
И сто советов по любым делам
Давала нам, чтоб правды добиваться.

На мир смотрели мы через тебя,
Красу его и силу постигали,
Ты щедро нам дарила всю себя,
Нам открывала горизонты далей.

Ты научила верить и мечтать,
Дарила сердце, доброту и ласку,
Учила никогда не отступать...

Ещё чашечка кофе и сигарета,
Пара глотков с лёгким привкусом дыма…
Очередь мыслей ждала до рассвета,
Нетерпеливые шмыгнули мимо….


***
В паутинки заплетёт Лето
Взмах руки, осенний дар феи…
Растворит в седых ветрах где-то
Праздник Лета, превратив в змея…

Сорван с пальца кончик той нити,
Что на привязи вела крепко…
Удаляется со всей прытью,
На свободе не нужна клетка…

Паутинки на лету сбросив,
Змей воздушный улетит в сказку…
Фея в гости пригласит Осень,
Будут вместе выбирать...

В белом облаке на миг
Отпечаталась картинка.
Плыл куда-то странный лик,
Пух лебяжий. В паутинки

Заплетался в синеве,
Догоняя перьев стаю.
Невесомый, в ясном дне
Все стремился вдаль. У края,

Превратился в легкий челн
И растаял за горами.
Отразился в плеске волн,
В чистых каплях, жемчугами.

10/10/2008

Мысли чистые, звонко-честные –
Светом вспоены, невесомы.
Разливаются в сердце песнею
И становится небо домом.

Стая воронов, черных воронов –
Мысли темные, подло лисьи.
В сердце падают злобой-мороком
И навеки лишают выси.

Отзывается все, что сделано.
Хватит мысли и полуслова.
Превратить человека в демона
Может сердце… или в святого.

Прости, старик, за долгое молчанье.
Ты знаешь, как непросто выбрать час
Тому, кто выбрал собственным призваньем
Дорогу в небо через Алькатрас.

Как я живу? Обычно. Как и прежде
Сминают снег полозья старых нарт,
И в хижине старателей, в одежде,
Миг коротаю за колодой карт.

А груз всё тот же – письма да посылки,
С десяток книг: Берроуз и Лавкрафт.
Черпаю ложкой, без ножа и вилки,
Великого Безмолвия ландшафт.

Питаюсь олениной и беконом,
Пью виски, заходя к ночи в салун.
Бываю...

Странно, небо будто почувствовало что, что-то случилось. И всю ночь плакало.
Два сердца замерзли. Их холод превратил слезы неба в снег.
Утро. Все как всегда - серые люди, трамваи.
Все спешит, спешит, боится не успеть, опоздать…
И только белые слезы все падают и падают, опускаясь на безликие улицы.
Небо плачет.
А в разных частях блеклого сонного города из своих домов вышли два сердца.
И вроде бы все как всегда – да. Только как-то одиноко, тоскливо…
И одно из них смотрит пустыми...