Порыву капризного ветра

ФОРМУЛА ЖИВОГО

Вселенная есть воплощённое сознание...
Эзотерический афоризм

Со-знание – не это ли ведущий принцип, или формула, живого,
Не в нём ли свой залог имеет мировое со-родство?
Оно ж – надёжное прибежище для сущего всего,
Щит, ограждающий от хаоса безликого, немого...
Как со значением его – само звучанье вкупе с написаньем слова,
В его природе нераздельно слиты дух и естество;
Так, мира истинного вышнего ли, бренного ль сего –
Иль не сознание и есть искомая первооснова...

ТВОРЕНЬЕ БОЖЬЕ

Сколь непомерно велико и чудно Ты, Творенье – истинное Божье!
Недаром всё в Тебе отвеку дышит тайною живой,
Как в час закатный дышит влажною медвяной муравой,
В туманной дымке иль прохладное, в росе, непаханное переложье…
Безудержно горé влечёт тех, кто находятся в подножье;
И манит, кажущейся близкою столь, каждой восходящею звездой
В немой ночи, как будто вехой путевою, вехою очередной,
Привольное, бескрайнее Космическое раздорожье!


***

В свободе Вселенная...

НЕОЦЕНИМАЯ НАГРАДА

Нет, не за этим человек осмелился пуститься в непогоду в путь,
Что в суете и спешке люди называют «человеческое счастье».
Не в том действительно возвышенная цель, не в этом подлинная суть
Заключена с судьбою тяжб его. – Но именно: какое бы суровое ненастье
Его в пути том ни застигло, – малодушно не свернуть
И не податься вспять, являя всё упорство, возмужалость и бесстрастье, –
Вот в чём! – ведь только так, никак иначе, подобает жить,
Действительно стремясь к тому...

С огрубевшим голосом, с почерневшим ликом,
С, цвета снега, волосом и с душою - криком.
С оболочкой чуждою нелегко смирится
И тогда не нужно на слезу скупится.

О прошедшей жизни — по щеке слеза,
А улыбка брызжет в молодых глазах.
Где и не седели мысли и порывы,
Где и не старели молодости срывы.

Так же бьётся сердце, как в былые годы.
Кровь как будто с перцем, в каждую погоду.
Ох, упряма молодость - греет, хоть не светит.
В жизни не покинет, ни за что на свете!

Ища забавы в грозе,
Почти как все, живет Ализе

То рассыпаясь песком, то промокая дождем,
Но здесь давно его дом

Он наблюдает прилив - им берег жив,
С горы Сен-Мишель

И у клуатры колонн ему с прадавних времен
Туманы стелят постель:

Покоен сон на траве,
И во главе – кусты белых роз.

И мхом столетним порос, стоит готический свод –
«Распахнут» в омуты вод.

С него слетает стремглав,
Стрелой – не вниз: к барханам, в отлив,

К Томблен - навстречу, без слов. И кельтских...

В степи дикой, в чистом поле,
Там где шумных нет людей.
Вы ветра, ветра отпойте,
Мою душу — тяжко ей.

А в далёком Казахстане,
В церкви, где крещён я был,
Ну пусть кто-то, но поставит,
Свечку, вспомнив что я жил.

И быть может легче будет,
Хоть чуть-чуть душе во мне.
И она печаль забудет,
Здесь забывшись в вечном сне.

Я устал быть всем ненужным,
От себя душой устал.
Тяжко мне, тоскливо, душно,
Я покой здесь потерял.

Помолитесь и быть может,
Бог за всё меня простит.
И...

Надрывно шумит тополь,
хлестая июньскую синь жарким шепотом листьев.
Слезятся глаза – ветра топот,
ветра дыхание чистое с привкусом
свежей симфонии дальнего берега моря.
Утро убьет полдень, полдень сожрет вечер
парящим закатом, вскоре
мою долю разделит ночная млечность –
словно туман,
словно слово немого,
заговорившего тихим лунным сияньем.
Там – надрывно шумит тополь; там –
хлестая июньскую тьму выжатым шепотом листьев
слезятся звезды,
путаясь в мыслях
высотою полета и созерцанья...

На бело-розовых ветрах
Судьбы натянутая скрипка.
Игра Шопена...или Бах...?
И то, другое--крепче нитка.

Пронзая девственный простор
Сердец из Само-Искупленья,
Кружится солнечный орёл,
Дух во-творяя в божье семя.

На ярко-огненных ветрах,
Что озарило Духом время,
Случится жизненный размах,
Игра и Баха, и Шопена...
_ _ _ _ _ _

Я поприветствую всех вас
Душой моей. В её обитель
Стекает струнами Парнас,
Мой светлый Дух и покровитель.

Стекает нежно, горячо,
Изъяв из трепета...

Мне поведайте горы о взлётах!
Чьи-то крылья видны в небесах,
Птицам жить хорошо на высотах,
Затерявшись в природных красотах,
Дивом стать в столь земных чудесах.

О ветрах расскажите мне горы,
Свист и вой над висящей скалой,
А порою слышны разговоры,
Или песни поют чьи-то хоры,
Жаль, что все голоса вразнобой.

Расскажите мне горы о тучах,
Форму часто им дарите, цвет,
В зимний хлад тучки снегом сыпучи,
Летом чёрные, грозно гремучи,
Слёзы тёплые грому вослед.

Покажите мне свод...

Звук томно- нежною волною
Накрыл лелеющий, маня,
Как в одеяло с головою
Нырнула - Не буди меня!

Я буду спать и ветры слушать,
И шум дождя, и волн прибой,
И в грёзах, лишь чернику кушать,
Вот только не хочу с тобой!