Плен сновидений

Быть бы женщиной.
Быть женщиной, и посему,
Дать мужику не своему,
Все силы, даже вдохновение,
Любви и страсти на мгновение.
Прощать измену и терять,
Себя нести и изменять,
Сдаваясь в плен к нему и похоти,
Пленив порок, вздыхая, охая.

Вот день прошёл и канул вечер,
Сутулит ночь так зябко плечи,
Луна подсвечивает тучи,
Гроза грозит и неминуче,
Сжимаясь ёжится душа,
Страшась чего-то не спеша.
Вот в сновидениях мечты,
Не видно больше красоты.
Нас не спасёт и умозренье,
Не зримо сонное виденье,
Взгляд как бы наш со стороны,
Там привидения видны.
Алеет светом горизонт.
Раскрылся светло-яркий зонт.
И вот уже в нём солнышко взошло,
И силы тьмы, и зло исчезло,
На новый день и чудо на показ,
Есть новый стих, и...

Как не хотелось просыпаться,
Как не хотела потерять тебя я снова,
Судьба дала возможность попытаться,
Хотя б во сне услышать ласковое слово.

Запах твой вспомнить, взгляд такой родимый,
И погрузиться в сновидения сладость,
Где каждой клеточкою чувствовать… Любима!
И вспомнить, хоть во сне звучит, как -«Мама!»…

И передать любовь, что так давно душила,
Которая жила, живет, и будет жить со мною.
Всю ту, что ты за жизнь мне подарила,
Теперь во сне я разделить хочу с тобою…

ПОЛЯРНАЯ СОВА


Вьюгу бабочек белых

живою волною тепло

на холодные камни,

как будто весной, принесло.

В подвенечное платье

они одевали собой,

а потом собрались воедино

полярной совой.



Эта птица навылет

пробила мороку мою.

Больше жить не могла я

у стылой реки на краю

и, стихи по камням рассыпая,

за белой совой

побежала, как нищенка,

вымолить встречу с тобой.

Мне, как ломтика свежего хлеба,

тебя не хватало —

точно в каменной груде...

.
Грозной войны первый шаг
терпит Донбасс, истекая
кровью, но гордо наш стяг
держит Россия святая.
.
Кончился мир и иссяк
ветхостью колониальной.
Треснул имперский костяк,
гнётся под силой глобальной.
.
Жжёт, истребляя, пожар
страны, народы войною.
Замер космический шар
в страхе над осью земною.
.
Жадность, пороки и тьма
сгустком кровавым безверья
Солнце закрыли… Тюрьма
рушится, сломаны двери.
.
Бурным потоком стремглав
вздыбилась лава над болью.
Новой истории глав...

Нахально, по хамски как буд-то во сне,
Заехал мне кто-то по морде,
Так грубо отправил, цинично вдвойне,
Мои сновидения к чёрту.

Глаза я открыл, не пойму что и кто,
Повергнул меня так в реальность,
Ведь я представлял свой мирок как "Ничто",
Лелея его уникальность.

Бывает философ представит порой,
Реалии словом ментальность,
Но мудрые мысли уходят долой,
Когда наступает фатальность.

Мы древо познания щиплем гурьбой,
Вкушая плоды друг за другом,
Ругаемся борзо и наперебой...

***
В дождях промозглых привечаем осень,
Ненастий грусть, что попрощались с летом
И, словно в завершение сюжета
Зашторена за тучи небес просинь...

Желанным гостем солнце в небосводе,
В лучах добавит желтизну листвы -
Привычный жест для Северной Литвы,
(Туманность Альбиона по природе)...

Пью сладостный сентябрьский фимиам,
В дарах сезона - зрелости игривость,
Мне наплевать на слёзную дождливость,
Когда влечёт сквозь красоту к стихам!

Как листопадов вкус давно знаком,
Их видел...

Спит душа в объятьях света.
Снится ей подлунный мир,
Тело бедного поэта
И затёртая до дыр
Неказистая тетрадка,
А в тетрадке дремлют сладко
Мелодичные стихи.

Снятся им мечты о чуде,
Избавление от бед -
Что однажды счастлив будет
Через много долгих лет
Написавший их парнишка
Слишком хрупкий, нежный слишком
Впечатлительный поэт.

А поэт живёт - страдает
И в душе полно обид.
У него судьба такая
И никто не защитит
От чудовищ сновиденья -
От плодов воображенья
Тихо дремлющей...

Импульс пульсации жизни
Прозрачный мой отблеск окна
Ты шепчешь так тихо
Капризный - но ночь за окном
Тишина. Я ведаю делать о главном
И печь из забот пироги
Теряются мысли и чувства
И рвутся вселенной долги.
Дотронься до падшего Неба
Возми в этот плен Небосклон
И песнею зоркого ребе вплети
Тишины эталон. За ходом
В чертоги трамваев отдай всё
Что можешь отдать Ты видишь
Я снова зеваю, как будто нам
Хочется спать на белом на жёлтом
В Велюре вдыхая туманны анис
И прочится вечность...

Вместе с днями и чувства на убыль,
журавли собрались за моря,
а рябины подкрасили губы,
ожидая приход сентября.

Ветерок твои волосы тронет,
поспешит паутинку вплести,
и дожди на кленовой ладони
наших судеб начертят пути.

А берёзоньке с чёлочкой рыжей
золотые серёжки к лицу,
ничего не изменят - увижу -
ни слова и ни твой поцелуй.

И останется память святая,
сновидения, строчки и вздох...
и листвы желтокрылая стая
попорхает и ляжет у ног.


Валерий Мазманян