Плачет русь

В дорогу... Надежда, веди!
Оставшиеся, поднимите
Бокалы за тех, кто в пути...
И ждите. Молитесь и ждите...

Ян Налепка

Летят года над тихой Садгорой...
На кладбище среди мещан окрестных
Лежит, дождем оплаканный, Герой
Советского Союза – не из местных...

Ян Налепка – словацкий капитан,
А ранее – учитель в школе сельской...
Смерть на войне гуляет по пятам...
Он, мертвый, горд: от пули пал немецкой.

И это означает, что врагу
Не шестерил, не заключал с ним сделку....
В упор...

Я стою у тына дачи.
Отцвела в садах сирень.
Весь плетень иззабиячил
Синеокий паутень.

Вкруг ватага петушачья
Разноцветная идет.
Моет ивушка висячьи
Ручки веточки у вод.

Стайка злаков тайнобрачных
Водит стройный хоровод.
Дуб кряхтит пузатый, мрачный.
Все гудет, цветет, поет

Дух вокруг медовый, смачный.
Тишь, безоблачно, тепло.
Вдруг комариков кусачих
Войско целое нашло.

Потянулся дым табачный.
Муж не курит. Кто? Сосед?!
Что живёт напротив дачи?
Так...

1
По Дунаю
по реке Великой
голос Ярославны
эхом пролетает,
а осенний листик
робкою мечтою
как ладья без мачты
в море уплывает.


2
Не кукует
во лесу
кукушка, -
Ярославна
во Путивле
плачет...



Когда лучик
трепетной надеждой
отраженьем в заводи
маячит.
Ярославна плачет,
Плачет
причитая...
Причитает,
словно призывает,
годы мимолётные
вернуться,
чтоб ещё,
хотя бы раз!

светлым взором
к счастью
прикоснуться;
ведь
слова,
что капли...

Надеюсь, я уже созрел
писать роман. Мой друг-читатель
(да, я на "ты" - ты мой приятель!),
бросай рутину глупых дел!
Садись-ка в кресло поудобней…
Я поведу рассказ о том,
чем я и сам грешил тайком
(кто с правдой - тот и благородней!),
когда и молод был, и глуп.
И верил, что Земли я пуп!

Роман, конечно, о любви.
Пусть рвутся новые поэты
изобретать велосипеды,
а наше дело - c'est la vie!*–
сбирать цветы ночных мечтаний
в букет красноречивых слов
о тонкостях проблем полов,
о...

Ростовщик вообще
Не может жить иначе
У него одна есть только мысль
Тот, кто пашет – тот и платит
Тот, кто пашет – пусть и плачет
«Власть денег!» -
Его суть и его жизнь

Ростовщик не может жить иначе
Нет ничего живого у него внутри
Чем страшнее кризис
Тем ему и слаще
Сокращает благодетель
Население Земли
Может лопнуть у людей терпенье
И пойдут погромы и бунты
Ручками всплеснет Он в изумленье
- Ну, за что такое
Божье наказанье?
Не уймутся эти люди-дикари

Забытые миры припомнив,
Я вам историю скажу,
И сказку эту в новый облик
Сейчас для всех преображу.
Там были тысячи порталов,
От рек и гор до тронных залов,
Ведь сотни маленьких миров,
Своих владений и домов
Уж с давних пор образовались;
В них тоже жили существа.
Портала связывало два
Между собой – перемещались,
Даруя дружбу и любовь,
Да гостю рады были вновь.

II
Однажды в мире Аваларе
Профессор взял зелёный шар.
Его настроил на портале
И всех своих друзей собрал.
Сокрыта...

Задел тебя плечом, Адель поплачь
Найду аналог, среди Кать и Машек
Художник обрисует их черты
Поэт движения и гибкости добавит.

Мой средний рост без лишней полноты
Не гармонирует с твоим здоровым телом
Оставим тряпки, сядем вдоль плетни
Заварим чай, поговорим о зрелом.

О том, как мало, чувственных натур
Что ты одна из них, о том, как сыро.
Ты любишь с сахаром, без горки сыплю три
Немного коньяка, чтоб чуть остыло.

Забудь о прошлом, у меня ведь нет
Таких сгущённых красок и...

I

Северо-западный ветер
всколыхнёт паутину воды.
Ветви споют на ветру
детскими голосами.
Город укроет свои зеркала
под солнцем ноябрьской мглы.
Зима,
как утраченный рай.
Там я искал
твоё отраженье –
где в роскоши тонет закат,
где плачет тень у камина,
где волосы пахнут снегом.

II

Послушай –
тишина за тишиной.
Ночь переходит в ноль,
ноль –
в бесконечность.
И тлеют свечи декабря,
как тает лёд,
и в синеве купается луна,
пока ладони сна
качают колыбель,
и звёздным...

Где ты есть, милый край берёзовый?
Там есенинская тропа...
Плачет песни свои боль-слёзные
птица иволга, да сосна.

Вечерами тоска унылая,
где гармоника - там душа.
Русь ты белая, сердцу милая,
как раздольна и хороша!

А в полях васильки с ромашками,
речка синяя холодна.
И красуются там рубашками -
роща, лес, да одна ветла.

Одевались девицы ситцами,
вышивали в крест пояса.
Край есенинский будет сниться мне,
голубые его глаза...

мне все твердят: «ты гений, Ушкин!»
«нет, я не гений, я другой,
не Северянин и не Пушкин,
не Достоевский, не Толстой...»

а мне опять: «Антип, ты гений!»
я отвечаю: «нет же, нет,
я не Чайковский, не Тургенев,
не Афанасий и не Фет,

а мне опять: «ты гений, Ушкин!
Антип, ты гений! - говорят -
какой там Фет, какой там Пушкин,
ты гениальней их в сто крат!»

передо мною на коленях
вся Русь немытая стоит,
ревя: «наш гений, гений, гений!..»
и оземь головой стучит.

а рядом с нею...