Отто

Лучшее открытие,
Процесс чаепития.
Нужное, полезное,
Иногда и нежное.

Сяду с милой рядом,
Чай пить с ней — награда!
Вкусно, ароматно,
И вдвойне приятно!

Чай ум укрепляет,
Силой наполняет.
Прогоняет вялость,
Слабость и усталость.

И с любимой-суженой,
Чай пью вновь на ужин я.
Пьём чаёк, болтаем,
Слабость прогоняем.

Это чаепитие,
Нежное событие.
Нам необходимое,
Оттого любимое.
Марковцев Ю.

Венера телом бесподобна,
Стройна, возвышенна, прелестна.
Богиня, оттого спокойна.
Ваятель создал совершенство!

Торс обнажив, она раздета.
Стою я, потеряв дар речи.
Какой же шарм от силуэта!
А груди, эпигастрий, плечи?

Наверно просто видел мастер
В тех водах Милоса богиню.
И мрамор был ему подвластен.
Покорены мы все доныне.

Отсутствуют конечно руки
Из-за людской неразберихи.
Но для чего нам мысли скуки?
Закончилась пора шумихи.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2015

Протекторы и стимуляторы, антидепрессанты во-
звращающие серотонин, синтезирующие дофам-
ин, нормализующие обмен ацетилхолина и «гам-
ка».
- Где ты Анка, мать твою, развяжите мне руки, -
кричал адепт, попал в дурдом, не ради скуки, (ст
ечение обстоятельств, привели его, в состояние
грогги ну это так, скажи спасибо Серёге.
Хламу хлам, хаму хам, войне больно, а кому и хор
ошо, привольно, детки в клетке, без инструкций и
рекомендаций, удар, справа в висок, слева в под-
бородок и...

Я такой же микроэлемент вселенной
Как и все, присутствующие тут.
И как все, когда-то, непременно
Из нее безропотно уйду.

Я не верю в колесо сансары,
В бред о внетелесных чудесах,
Жутко лишь, что смерти комиссары
Мне пришлют повестку в небеса,

Но и этот страх внутриутробный
Исчезает полностью во сне -
Оттого мне думать так удобней,
Что потом полегче будет мне...

Ничего желать я не желаю,
Нет во мне сегодня совсем сил.
Переполнен вялостью до краю,
Сам себе сегодня я не мил.

Ох вы очи-очи, мои очи,
Вы полны незримого песка.
И горите вы, терпеть нет мочи,
Оттого во мне скулит тоска.

Ломит мои бедные все кости,
Тяжко и рук-ног не шевельнуть.
И покоя тело моё просит,
До кровати б, мне осилить путь.

Мысли в голове как зимой мухи,
Вялые и нет полёта в них.
Потерял я где-то бодрость духа,
Меркнет белый свет в глазах моих.

Не желаю ничего...

Когда с рассветом просыпается гроза,
И капли дождевые бьют по стёклам,
Мои с твоими встретятся глаза,
Они от слёз совсем уже просохли.

Ты плакала, не потому, что это боль,
Не оттого, что расставание причина.
А слёзы эти вызвала любовь,
И что с тобой единственный мужчина.

Волос густая прядь легла на грудь,
Покорно опустилась и застыла.
И я не верю, что кого-нибудь,
Как и меня когда-то ты любила.

Улыбка на лице твоём горит,
И поцелуем на губах огонь играет.
Твой взгляд так...

Когда на небе ночь и видно звёзды,
Я меряю шагами тишину.
Чем никогда, я знаю, лучше поздно -
Я вспоминаю женщину одну.

Мы сразу с ней понравились друг другу,
У нас одна с ней протекает в жилах кровь.
Она мне стала больше, чем подруга,
Она во мне зажгла свою любовь.

Но вместе быть нам с ней не удаётся.
Она свободна, но свобода на словах.
И оттого душа моя на части рвётся,
И потому я заставал её в слезах.

Обманывать себя я не умею.
Я знаю, что её мне не забыть.
Я знаю, что я...

У Вселенной нету брода, во Вселенной – прямо в воду,
но священное безумие нам нужно, чтобы этот путь пройти.
И метановыми факелами* закипает Ледовитый океан,
ищем мы свободу, только в рацио – ее нам не найти.
Тают, глыбами оседая, ледники,
и большая вода подступает к ступням,
а мы толчемся у входа, у начала пути,
в царстве количества силу меняя на медяки.
Умереть от тоски, не оглядываясь назад,
нет судьбы, есть медлящий и проседающий ты!
И пустыни пески поднимаются, расползаются...

Опять - опять души терзания...
И снова... тишина в ответ.
Разлука... боль... непонимание...
Одна... тебя со мною нет.

Всем существом тебя ЛЮБЛЮ...
И каждой клеточкой своей.
Тебя по прежнему я жду...
ЛЮБЛЮ и быть хочу твоей.

И словно брошеная роза...
Я замерзаю без тебя.
И нежность лепестков морозом...
Сгубила злобная зима.

Однажды роза вдруг оттает...
От поцелуя... твоих губ.
Зима пусть снегом засыпает...
А лепестки... вновь оживут.

Кружат снежинки за окном...
И ничего...

Эта женщина звонко поет,
А потом потихонечку плачет.
В суете неотложных забот
Сочиняет стихи про удачу.

А поет она так потому,
Чтоб другим ничего не открылось.
Как в уютном и светлом дому
Одиночество вдруг поселилось.

Плачет тихо она оттого,
Что давно уже горюшко мает.
Рядом нет никого, никого,
Только ласкою кот донимает.

А спасенье – работа и быт,
Неизменная женская участь.
И строка вдохновенно бежит,
Продолжая надеждою мучить.

К ней мужчина однажды придет,
У судьбы...