Отчего так в груди

Солнце, сквозь тучи, -
Багровым пятном,
Ветер, все круче,
Вьет смерч под окном.

Шквал налетел,
Со двора все унес,
У окна засвистел
И завыл, словно пес!

Рвется он внутрь,
Дом трещит, но стоит,
Много злых бурь
Пережил и хранит

Тех, с кем сроднился,
Кто создал все в нем,
С надеждой вселился –
Живет день за днем.

Хранит людей верно,
Не мирит со злом,
Отторгнувши скверну, -
Мой дом – отчий дом!

Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.

В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сияньи голубом...
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чём?

Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть;
Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!

Но не тем холодным сном могилы...
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб дыша...

Тает снег, зима уходит,
Солнца греют нас лучи.
Дух весны в сознанье бродит,
Крыша едет - хоть кричи!

Отчего опять весною,
Не заснуть мне до утра.
Состояние покоя -
Нет! Пришла любви пора!

Сибирь - раздольная страна.
И в центре той Сибири
Девчоночка одна росла
Глазенки, как сапфиры

Ей имя было Суламифь,
Но Председатель - гнида:
"Какая, нафиг, Суламифь,
Ты будешь Степанида.

Одна на всех у нас страна,
Равны все поголовно.
И ты не думай, что вольна
Плевать народу в морду.

И, приподняв со стула зад,
Зашедшись от бронхита,
Вручил ей сухо аттестат
На имя Степанида

А в сердце аромат олив
И бьется имя Суламифь.

***

II
А вскоре началась война
Мужчин...

Стервой не рождаются случайно,
Из святой не станешь сволочной,
От большой любви, иль от отчаяния,
И от боли сумрачной и злой.

Не придётся беспрестанно каяться,
Не удастся порыдать навзрыд...
Почему же стерва всем не нравится,
Отчего душа её болит?

Да, у стервы есть свои расчёты,
Но без спросу денег не брала...
Что же вечно сводите с ней счёты?
Ведь она святою не была!

И наказан будет этот первый,
Кто кидает камень, осудив.
Стервою Вы не были наверно,
А она уходит, Вас...

Любить — это прежде всего отдавать.
Любить — значит чувства свои, как реку,
С весенней щедростью расплескать
На радость близкому человеку.

Любить — это только глаза открыть
И сразу подумать еще с зарею:
Ну чем бы порадовать, одарить
Того, кого любишь ты всей душою?!

Любить — значит страстно вести бои
За верность и словом, и каждым взглядом,
Чтоб были сердца до конца свои
И в горе и в радости вечно рядом.

А ждет ли любовь? Ну конечно, ждет!
И нежности ждет и тепла, но только...

Сжала руки под тёмной вуалью…
«Отчего ты сегодня бледна?»
- Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот…
Я сбежала. Перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Всё, что было. Уйдёшь, я умру».
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».

Оракулом вещает голос зычный,
По ниткам рельсов строчкой поезда,
А толчея потоками привычно
Стремится, растекаясь, кто куда…

Народ волнуется, ведь полных два состава
На завтрак проглотил туннель-удав.
Но вот открылась пасть, и тот, что справа,
Вдруг выплюнул очередной состав.

Сгустившись до упора на перроне,
Молекулы людей штурмуют дверь.
Вагоны загрузив, потоки гонит
Прижившийся в тепле подземки зверь.

Ускоренные смены дня и ночи,
Свет остановок, между ними – тьма,
И хоть на...

Снова нахлынули воспоминанья,
Прожитых ранее лет.
Детство и юность, мечты, ожиданья,
В прошлом всё, может быть нет?

Всё, что казалось таким нереальным,
Стало обычным уже.
Ну отчего мир не стал идеальным,
Или мы стали не те?

Где та беспечность, задор и отвага,
Где та решительность, страсть.
Раньше для счастья немного хватало,
Жизнь теперь сложно понять.

Сложно судить, что сейчас происходит,
Только в нас вера жива.
Пусть, как и раньше нас счастье находит,
Радость, любовь и...

Опять в тревоге смутной я терзаюсь
И вечные вопросы задаю.
Жить по любви и совести пытаюсь,
Переступая через «не могу».

Подруга скажет: «Зря твоё терпенье!
И жертвуешь собой ты ни к чему.
Люби себя – и в этом всё ученье!»
Но отчего так больно, не пойму,

Когда в глаза смеются ветерану:
«Ну, и за что , старик, ты воевал?»
Когда хоронят наркоманов мамы,
А кто-то этим зельем торговал.

Наживы жажда, трусость, равнодушье
Покрыли чёрствой коркою сердца.
О, Господи! Как ты сейчас...