От самых древних

Человечество - самый древний котел:
Бедность избранных, сцена партера,
Первый жар увертюры, где ноты и духа и тлена
Вызывают смятение в публике выживших душ.
Где в смешении всех языков наступленье октав.
Бог проходит по клавишам
Дирижируя: громче ли, тише...
И достаточно искры, чтоб отправился к праотцам
Весь театр теней, «англетер», философия тризны.
Здравствуй, Пале – Рояль, сгущение света и мрака.
В клавесине Мольера рожден эпизод,
К каждой ноте пристегнут кортеж
Словно реквием...

Ах, это раздолье Руси полевое,
В краю неприютном,глухом
Всё здесь откровенное,всё здесь живое,
В миру существует земном.

Я взглядом окинуть трущобы готова
В просторах лесных утонуть,
Чтоб только понять этот мир с полуслова
Его вековечную суть.

Сто лет здесь,наверно халупы шатались,
Все дни,от зари до зари
Чего ж от тебя деревенька осталось,
В Триполье* одни пустыри ?

Во мраке забвенья,безмерно заметна,
Берёз молодых белизна.
Хоть криком кричи,хоть крути так и этак,
Душа...

Начало поэмы https://www.sunhome.ru/poetry/1158574

18
Славная жизнь началась у гонимого Ге́рой,
На Кифероне нашёл примененье рукам –
С луком на вепрей охотился лучше берберов,
Вольно гулять по лугам не давал он волкам.
Ни одного не пропало животного в стаде,
Лучшего не было в местности той пастуха,
И не нуждались загоны в высокой ограде –
Волки держались подальше всегда от греха.

19
Скоро достиг он огромного веса и роста,
Бегал, как ветер, легко догоняя волков,
Только коня...

.
Светлая неделя. Божий храм.
Монастырь. Владимир. Вечер.
Встреча каждая, что неба дар.
Радостью пасхальной мир увенчан.
.
В стенах древних пусто, ни души.
Маленькой монашки тень в углу.
Наконец-то от мирской глуши
припадаю к свету…
Я люблю
тишину под сводами, старинных
образОв, лампад тепло свечей,
мрак алтарный чудный, дивный,
в куполе сияние лучей.
Боголюбская Царица Неба,
пред Тобой прощения прошу,
мира, веры, кротости и хлеба…
Покаянье слёзно приношу.
Ты – моя заступница...

Ты выучил законы,
Отдав немало сил,
И древние кан'оны,
Что кто-то сочинил.

И стал наиглавн'ейшим
В церковной череде,
И думаешь, что бо Же
Открылась лишь тебе.

Ты сектой управляешь
Иль церковью какой,
Да только зря считаешь,
Что правый Бог лишь твой.

В одеждах златошв'ейных
Ты пред людьми форс'ишь,
Святее многих древних
Себя уже ты мнишь...

А тот, кто бо Же ведал,
Тот зл'ата не носил,
Вода с краюхой хлеба
Ему давали сил.

И ведая о Жизни:
Откуда, что да как;
Дарил...

Я помню замок древний,
Особо комнату одну
Молоденькой царевны,
Туман в густую пелену…

А в нём трюмо и вещи:
Её посуда и духи
Привычно не зловещи…
Сечёт луч солнца все грехи!

Она читает книжку
И пьёт горячий шоколад…
Фантом не мига вспышка:
Повсюду вкусный аромат!

Сейчас поднимет очи,
Глаза в глаза протянет взгляд,
И вместо многоточий
Ужасной смерти вколет яд!

Пускай подольше дева
Стихи читает иль роман –
Она пока без гнева,
Вокруг туман, густой туман…

Интриги...

Вечность Уроборос,*
Змей из древних времён.
Обещал когда хвост,
Сам себя кусал он.

Только есть ли она,
Цепь рождений-смертей.
Или жизнь лишь волна,
А мы пеной на ней.

И смерть дней круг замкнёт,
Лопнет пены пузырь.
И в Ничто уведёт,
Души смерть-поводырь.

Или Уроборос,
Не соврал и назад.
Я вернусь, каплей рос,
Пав, в Земной жизни ад.

Всё по кругу опять,
И змея себе хвост.
Будет снова кусать,
И в конце дней погост...
Марковцев Ю.

* Уроборос — свернувшийся в кольцо...

.
Белокаменным шлемом на Клязьму
над родимой моей стороной
смотрит храм; древней, белою вязью
говорит на рассвете со мной.
.
Солнца луч из-за поймы ласкает.
В перламутре купается крест.
Купол золотом ярко играет,
благодать разливая окрест.
.
Из веков белым камнем страницы,
древность фресок и праведный суд
соблюдают традиций границы,
крепость духа и веру несут.
.
Богатырский, трёхапсидный, столпный –
для молитвы собор возведён.
Стан Владимиро-Суздальский гордый
силой предков...

I
Разъела соль асфальт сырой Москвы…
Я отдаю ей день, и дань - как в детстве.
Она мой город. Никуда не деться
мне с этих гулких древних мостовых.
Бродить за снегом, улицы листать,
следами расставляя многоточья.
Смотреть - как неба свод светлеет к ночи.
Заварка дня уже почти спита,
и тьма в стекло оконное домов
плеснёт привычно свой янтарный бренди.
Любить его - он сибарит и дэнди,
мой город. С ним легко мне стать самой -
любимою беспечным божеством,
пасущим табуны коней крылатых...

Стены ярко заискрились
Светом из Иных миров,
Боги Древние явились
К нам из глубины веков.

Крылья, щупальца и когти...
Это людям чуждый вид!
Хоть создания те из плоти,
Облик их и Смерть страшит!

Боги бросились на смертных,
Нас ждала одна судьба:
Пир чудовищ этих Древних.
Крики, кровь ручьем, мольба...

В этом царстве обречённых
Хохотал Дэва́ Карта́р,
В ритуале изощрённом -
Мы богам кровавый дар.

Чудом справился со страхом,
Понял: нужно дать отпор,
Пусть тогда идёт все...