Оставшийся

Встану выше-небо ближе,
Но заглядываюсь вдаль-
Показалось или слышу:
Вроде глас зовущий дан?
Я лечу к нему по полю
Как цепной сиделый пёс,
Ход почуявший на волю-
Попытать судьбу за хвост!

Может-всё уже напрасно
И вернусь пешком раздет:
За озёрами ненастный
Мир такой же,как везде...
Но назад пути не будет-
Разойдётся в теле кровь,
Знаю там повсюду люди-
Их бедой своей не трожь!

Обнесут сначала брагой,
Указав в худой конец:
Жалость-лучшая отрава,
Меж слезами чёрт пролез...

Нежная,томная.
Негой окутана.
Взор затуманен,
Со сном не расставшийся.
Волны волос на плечах
Ещё спутаны.
Люблю этот образ,
В сердце оставшийся!

Зеленое с желтым смешалось,
Багряные листья кружат,
О юных годах помечталось,
Что уж не воротишь назад.
Весенние пели капели,
Под марш октябрятский лихой –
Как многого мы не успели,
Как мало мы взяли с собой.
Линейку ту в актовом зале,
Торжественных клятв голоса –
Сиреневый бант на вокзале,
Озера, тропинки, леса…
А помнишь, корзинку гребную,
Что сплел тебе за день отец –
Я прошлое нежно целую,
Как терна колючий венец…
Венец той страны, что распяли,
И что не воскресла еще,
Где...

В Жуковском вырубают лес!
Не весь, но тысячи деревьев!
У власти шкурный интерес.
И нет к ней у людей доверия.

Власть говорит, что делает, как лучше.
Как лучше – ну, конечно, для себя!
И, заповедный лес безжалостно губя,
Отгородилась от людей колючкой!

Так кто же лес оставшийся спасёт
От действий отвратительных и подлых?
Лишь на борьбу поднявшийся народ
Способен совершить спасенья подвиг!
21 апреля 2012 г.

Разорви нашу связь.
И увидишь, как падают листья с усталых ветвей.
Как несется в смятении небо,
Разрывая на части,когда-то, бывалую мощь кораблей.

Разорви нашу связь.
Чтоб увидеть безумие реки, уносящей весны нашей прелесть.
Выходящий из русла поток, на куски,
Разрушает наш плот, превращая стихи мои в ересь.

Разорви нашу связь,
Ты узнаешь, как цвет твоих глаз, обретая иную картину, лишится восторга бывалых оттенков.
Нежность ласковых фраз будет биться о каменный свод ,возведенной...

За стеклом я просматривал улицы
За стеклом я дивился на них
Я смотрел и немного нахмурился
Не рифмуется мой белый стих
Не рифмуется он, не рифмуется
Он стоит поодаль в глубине,
Он сейчас для тебя адресуется
Он от этого лучше, вдвойне.
Я прописывал слово за словом
Весь оставшийся мне тот маршрут
Снова не был мой текст избалован
Приукрашен он не был и тут.
Ты не верь мне, не верь мне
Я готов сочинить что угодно
Но ты знай, что всегда я. Наверно
Так писать буду вновь. Безысходно.

I. Есть сила молчанья

* * *
Мои великие затишья—
Сиденье у незримых ног,
Когда неслышимое слышно,—
Продли их Бог... продли их Бог...

Мои глубокие безмолвья
У моря на краю земли.
Когда почти не плещут волны,—
Продли их, Господи, продли...

Мое блаженное успенье –
Успенье мук, успенье вин,
Когда меня все мене, мене
И, наконец, есть Ты один...

* * *
Запрятаться в келью, зарыться в берлогу,
Спуститься к вселенскому дну,
Быть самою маленькой ракушкой Бога...

Ты напечатала курсивом немого фильма эпизод.
Тираж ничтожен. Что за диво, снять кадр задом наперёд?
О чём ты вновь? Они кивают. Страдают за твои грехи.
Вот только глазки опускают. Им нынче, знаешь, не с руки
Пытаться рисовать мгновенье и вписывать в него себя.
Квадрат окна. Пустая сцена. Набатом бьют колокола.
Так что же ты, актриса судеб, кидаешь черновик в толпу,
Сплошь состоящую из судей, что судят лишь тебя одну?
Ведь роль твоя так однозначна. И поступь так твоя легка.
Признанье...

Как высыхает по весне
Ручей, оставшийся без снега,
Так я теперь совсем ничей.
И даже дождика нет с неба.

И нет листочков на кустах,
И на губах следов от счастья.
Непроизвольно жму кулак
Не находя противоядья.

Лишь майский гром мне, как бальзам,
Бокал пустой наполнит влагой.
Я слишком долго умирал
И всё же жду от жизни блага.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2013

Если говорящий ложь, лжец, а врущий, враль,
(«врач»), то восьмёрки калач, поваленный на
бок, бесконечности, обозначение, а рвач, име-
ющий умение, брать, что плохо лежит, клику-
ша, кто кличет, в истерике тычет и пророчит,
беду, изобьют, опять уйду, утирая слюны пену,
потирая шишки, синяки, жалея сбитые об се-
бя кулаки, плача, главное не дойти до края,
не дать сдачи, до вышки, точки кипения, не исп-
ариться, при кипячении или не превратиться в
пепел, при кремации, остаться мумией...