Он живой

Ни о чём я спрашивать не буду,
Ничего не буду говорить...
Всё есть Бог, и он один рассудит--
Надо ль мне, доверившись, любить.

Надо ли весны смыкая очи,
Раствориться в вязкой пелене,
Где земной эмоцией клокочет
Дурь...иль это снится мне.

Ожидать чего либо не буду,
Я устала вёснами блудить,
Снова начиная жизнь по кругу,
Ждать кого? Не буду и судить.

Всё есть жизнь,у всех свои заботы.
Коли есть желания мечтать,
Пусть мечтают дальше, до икоты.
Их не в чём не буду убеждать...

Планета милая, Земля моя родная,
Как много людям ты преподнесла!
Благодаря тебе, теперь я больше знаю,
Как относительно Добро к понятьям Зла!

Спасибо за чудеснейшие лики,
Невежество сводящие на-нет,
За их Любви счастливейшие блики,
Из чувствоведенья слагающих Сонет!

Спасибо, чуткая, за Таинство рассветов,
За диво-дни, чарующий закат,
За Красоту, любимая планета,
За Радость, данную сполна, не напрокат!

И не беда, что встретить доводилось
Мне в парадоксах мудрый...

Вечный странник на большой дороге,
Я уйду в неведомую даль:
В мир, где счастье будет — лишь немногим,
Остальным — тревоги и печаль.

Из Страны Мечты в Страну Обмана
Предстоит навеки мне войти...
Я — войду, — но Руны Аримана
Остаются на моём пути.

Кто-то скажет мне, что всё напрасно:
«Что тебе! не хочешь — не иди!»
Я ж, дурак, отвечу: «Жизнь — прекрасна;
То ли ещё будет впереди!»

Я устал уже, но, как ни странно,
Я с дороги не хочу сойти
И иду, а Руны Аримана
Остаются на моём...

Иной движений амплитуда,
У маятника времени теперь.
А я спешить за ним не буду,
Закрою в душу свою дверь.

Закрою — жить трудней с открытой,
В ней гадят все кому не лень.
И трудно верить ей избитой,
Что впереди счастливый день.

Ей плохо глупой, что же верит,
Что где-то счастье есть для всех.
В своё, готова закрыть двери,
За счастья общего успех.

Отдать себя всю без остатка,
Сгореть, мир сделав светлей тем.
Не хочет жить сама лишь сладко,
Желая счастья всем-всем- всем!

Всем...

Что ты из себя представляешь всем важно.
Чтоб освидетельствовано было бумажно.
На дипломах записанным быть.
Чтоб все знающим слыть.
Озабочены, как представить себя.
Запутавшись ни чего не любя, простого не замечая.

Как прекрасны бывают, если увидеть вдруг,
Капли среди прожилок, пред своими ногами тянущегося к свету
На липестках живого цветка,
Что ароматом своей красоты, всё окутал во круг.

Спешка всё пожирает.
Желания, стремление мечты в огонию превращая,
Сжигая...

Ты обними меня, любимый...
Спускаясь горным ручейком,
Рекой залей неторопливо
Усталой узость берегов.
И напои водой живою
Цветок подножия горы...
Росой небесною хранимый,
Он ждёт живительной воды...

Так кто-то в гору...кто с горы...
В долине ждёт живой воды...
Не ждать бы, луж полно кругом...
Да сердце просится в свой дом...

И стало так. Пощады нет,
И суд – одно названье.
В нём обретёт любой навет
Любое толкованье.

С судейских лиц сочится спесь,
Как благостное мирро.
И невдомёк плутам, что здесь
Судьба вершится мира.

За то, что дух свой не смирил, –
Терпи, живой покуда!
К распятью Русь приговорил
Осаннистый Иуда.(1)

Заплечных функций лиходей
Спешил закончить дело –
И жала острые гвоздей
Впились в живое тело.

Померкло солнце. Дикий вой
Скроил в гримасы лица.
Над обескровленной страной...

Откажись от себя, чтоб потерю потери
Пережить, не заметив потери в себе.
Откажись от себя, чтобы жить словно ветер;
Откажись от себя, чтобы жить в пустоте.

Откажись от себя, чтобы стать пустотою,
Пустотою живою, вмещающей всё.
Откажись от себя, чтобы стать добротою,
Добротой независящей ни от чего.

Откажись от себя, позабудь, что ты сделал.
И родись, если хочешь родиться другим:
Сбросив бремя себя – ты себя восстановишь.
Откажись от себя – это просьба и гимн!

Откажись от себя...

Стук… это закончилось время,
Быть в котором суждено его же бремя…
Он спасал, он помогал…
Последний вздох — и он опять промолчал…
Паук — вроде насекомое,
Но его судьба изменила многое:
Не жалея сил своих,
Отдавая жизнь за его родных.
(Юлдашев Санджар)

Паук родился из яйца
В квартире одного жильца.
Пока он рос, любил играть,
И как-то вышел погулять.
Мечтал он на ногах восьми
Весь мир однажды обойти.
Но не давала мать легко
Уйти от дома далеко.
Вернувшись, он увидел вдруг...

Голодных дней стеклянные глаза.
Лаборатория. С профессором евреем
мы разгоняем центрифугой время,
невольно ожидая чудеса.

Профессор шепчет в жидкую бородку,
иллюзий раб, отвергнутых идей,
в лаборатории - сыро, и проводка
бросает искры с каждым мигом злей.

Чу, вспышка, пламнь, мир во цвета окрашен,
профессор, - час триумфа всех светил,
и центрифуга закипела кашей,
тряхнула стены до корней стропил.

А из небес сыпнуло штукатуркой
- мир люди Вам – а дальше – стоп и – тьма...