Оголтело

Далеко ли до рассвета?
Черное полотнище.
Кто зарыл звезду поэта?
Муза подзаборная.
Ты ищи, ищи ответа,
Душенька разбойничья,
Может там-то, может где-то
Лечат сердце спорное.

Завсегда ли ты в почете?
До поры, до времени.
От любви одни заботы,
Ревностью проплачены.
Раскурить бы жизни льготы,
И на примирение,
Вздернув на хребте свободы
Хвори, да болячки.

Далеко ли до рассвета?
Пропасть бездыханная.
Кто хранит твои секреты?
Слухи оголтелые.
Ты ищи, ищи совета
Ранами, да...

Что было классикой когда-то?
Что ныне классикой считать?
Расцветом творчества людского
Любое время может стать.

Кто для потомков снова сможет
Шедевры классики создать?
Чем вспомнят нас в наш век торговый
Я вам попробую сказать.

С перепродажей оголтелой
Мы стали что-то забывать
Про души творчеством живущих,
В мир денег бросив выживать.

Про связи с логосом вселенной,
Про то, что может вдохновлять,
Про альтруизм живой природы
И про потребность создавать.

Ведь...

Народ бежит нынче в деревню…
Кто от долгов, кто от беды,
Чтобы попасть в СЕЛЬПО, харчевню
И за гроши купить еды.
Онегин, Ленский и Татьяна
В разных вагонах, без баяна,
Едут в Щербиновский район2,
Встречает их родня, перрон.
В беде положено рыдать,
Слезу, мать дочери смахнула,
Себя, припомнив, как тонула.
А сельская всех благодать,
Уже звала́, уже манила,
Облокотиться о перила.

1.«Венцом развития человека станут люди седьмой Расы, превратившись в богоподобных существ, творческих...

Авимелех, от матери рабыни
Сын Гедеона, без особых прав,
Для храбрости на грудь грамм двести принял
И речь толкнул, братьёв-рабов собрав:

«Пора с моей роднёю разобраться:
От Гедеона сын я не один,
Их семьдесят. Чем всем им подчиняться,
Пусть буду я над вами господин.

Внушите жителям Сихема срочно:
Чтоб иго испытать им не пришлось,
Пусть властные дадут мне полномочья,
И помните, я ваша плоть и кость,

Страны Сихемской стану повелитель.
С аристократии не жди добра»…
На обещанья...

Иаков жил в земле странствия
Отцов своих. Авраам
Ещё обживал пространства те,
Но не удержался сам

На той земле изначально он.
А вслед Исаак-сынок
Препоны царьков-начальников
Преодолеть не смог.

Чиновник, администрация
Сгоняли его с земель.
Господь-Бог благоприятствовал
Совсем не уйти оттель*.

Два внука слегка повздорили,
Ужиться могли с трудом.
Дорогой отцов проторенной
Исав перешёл в Едом.

Не выдержав конкуренции,
В Сеире он проживал
И с братом...

К тому, что было, обратимся заново.
Мемфивосфея царь Давид призрел,
О чём дал свой обет Ионафану он,
О чьей кончине искренне скорбел.

Саула внук на две ноги ущербным стал,
Когда был нянькой выронен с крыльца,
А методы лечения пещерные
На ноги не поставили мальца.

Но под царёвой тщательной опекою
С детьми Давида рос хромой малец,
Саула рода… Но тогда калекою
На трон высокий было не залезть.

Слуга Саула, Сива, в услужение
Мемфивосфею отдан был. Поля,
Активы и Саула сбережения...

Под Иосифа указку
Полной мерою мешки
Набивают под завязку
Братья (те же мужики,

Что приехали с Поволжья
За пшеницею в Тамбов.
А найти пшеничку сложно -
Перебили мужиков).

Но зерно Иосиф сыщет,
Не посадит на паёк.
Коммунизма призрак нищий
От страны ещё далёк.

Без разборок и делёжки
Сможет нищенка прожить -
Поклониться стоит в ножки
И накормят, может быть.

На египетских раздольях,
Где ковыль растёт ничей,
Мы накушаемся вдоволь
Благородством богачей.

Загрузить братьёв...

Я шла по переулку ярко-белому,
ОслЕпленная светлой красотой.
Шагала по пути обледенелому,
Укутавшись несбыточной мечтой.

Постыла жизнь мне эта оголтелая,
И не согласна может я с судьбой.
Те ласки и слова как вишня спелая –
Все чаще кисло... Но еще с тобой.

А чувства - как с мороза. Охладела я!
И в ритме сердца реже слышен сбой...
...
Ступала легкой поступью, несмелая,
И кулачки сжимала пред собой.

Братья светлые! Пришла пора!
Мы желанные гости народных чаяний!
Мы не станем больше скулить с заднего двора,
А придём прямо в столицу наших мечтаний!
Через главные врата мы пройдём громогласно,
Чтобы каждый, чтоб все осознали,
Что слова мои — не только слова, а опасность,
Звенящая острейшей сталью!
Я сам убедился в скудости душ
Священников и фарисеев,
Которые в болоте алчных нужд
Утопили заветный ковчег Моисея!
Гибнет в братоубийстве Палестина!
Неспроста зверствуют секарии во всех...

Я прощу все, что было, обиды и прошлые ссоры,
И в осеннем мотиве закружат опавшие листья,
Лишь бездомных собак оголтелые, шумные своры
Мне напомнят о том, что я в сердце твоем третий лишний.
Я готова к прощенью, я все осознала - поверь мне!
Ну не надо топтать уж и так ущемленную гордость.
Я полночи готова стоять на коленях у двери,
Лишь бы только поверил, что я не способна на подлость...