Одурь

До одури, до чёртиков,
Устал я от тревог.
Иду — бежать не хочется,
Устал я от дорог.

До одури, до чёртиков,
Устал чего-то ждать.
То выходной, то отпуска,
То Божью благодать.

До одури, до чёртиков,
От мыслей я устал.
Я ими переполнился,
Себя в них потерял.

До одури, до чёртиков,
Устал я от забот.
Сезон дождей закончился,
Снегов сезон идёт.

До одури, до чёртиков,
Бывает трудно жить.
Что суждено — исполнится,
А нет — должно так быть!
Марковцев Ю.

Истративший веру в прекрасное гроно
промокши измятый желтеющий лист
что с раннего детства привольем природы
был столь идеален и внутренне чист
чрезмерно швырялся волею ветра
изрядно познавши и взлёт до небес
и в меру паденья песчинкой в болото
явился несчастьем – в гнидалище мест…

Истративший веру в любимое кредо
бесславно завядший сереющий лист
что жил по соседству в златой колыбели
она ж вышивала сей радужный криз
безмерно встрепавшись могуществом цвета
невольно распавшись...

Украду я тебя ночью нынешней,
Буду спаивать ласками томными.
Хоть невинной сначала прикинешься,
Но повадки твои, ох, нескромные.

Ты в разгаре веселия буйного
Стать захочешь любимой невольницей.
Я приставлю к тебе караульного,
Однозначно надолго запомниться.

Потому как он часть меня, грешного,
Озорует с тобой безнаказанно.
Пусть в любовных делах и не спешен я,
Но веду каждой ночью по-разному.

Зацелую тебя до экстаза я,
Обездвижу губами дразнящими.
И мы будем до одури...

Одурев от пустоты бессменной,
Взметнулись к небу чёрные глаза.
Возникла ярость у толпы смиренной,
Сорвалась с места, отказали тормоза.

Годами варево кипело жизни,
И вот полезла пена через верх.
Иди вперёд и зубы свои стисни,
Собою строй заполнив без прорех.

Туманом заполняется пространство,
Соседи брызжут ядовитою слюной.
Венками наполняем их убранство,
Солдат их отправляя на покой.

Ландшафтные дизайнеры в почёте,
С землёй равняют стадо упырей.
Рога и когти их в стремительном...

Заснеженный пейзаж глубок и чист –
зима дисциплинирует природу.
Ни звука. С колченогой каланчи,
превозмогая утреннюю одурь,
продрогший ворон, словно в тьму времён,
куда-то в небо целит цепким оком –
Лаокоон, застывший над потоком
событий, что во тьме почуял он?

И город, в струнку вытянувшись весь,
стоит – сосредоточенный и строгий,
как будто ждёт решительную весть.
Он помнит всё – мясистый запах оргий,
вкус ветреной свободы, зычный зов
слепого естества, имперский...

Отблеск открывшихся глаз,
Света лоскут у подсвечника:
- Прогоните домой звонаря!
Моего он пугает младенчика,
Слушавшего не псалмы,
А молчанье сверчка из запечья...
Сонная одурь беды,
Пристально - не человечьи,
Смотрят с киота зрачки
На частокол многосвечья.
Скрип ободряющих слов,
Пальцы на мягком предплечье...

Взять бы на руки теперь,
В синие, тонкие губы
Вбить повлажневший сосок.
Не умирая покуда
Помнить приснившийся холм
Из неоттаявшей глины,
Слушая с ужасом свист
Рвущей...

Круговорот природы - данность на века,
От поздней осени буквально веет грустью.
Но даже тоненький ручей имеет устье,
И уж тем более могучая река.

Один сезон всегда сменяется другим,
За листопадами дожди уйдут на время.
Не стоит думать о зиме, как о проблеме,
Она и чувства о прекрасном не враги.

Капель весенняя и гомон певчих птиц
В сердцах рождает ощущение свободы.
Иной раз кажется, что миром правит одурь,
С ума сойдя от пожеланий озорниц.

Тот миг закончится с упавшею листвой...

Я по тебе скучаю до безумия,
До одури, до коликов души,
В словах своих ловлю сомнения,
А ты развеять их и не спешишь!

Я по тебе, как лист осенний,
По ветру, как рыцарь по мечу,
Твой нежный раб...
Я так скучаю и прошу о помощи,
Но вижу в отношениях нет прав!

А мысли словно птицы быстрокрылые,
Уносят в дали дивные, маня.
Я по тебе скучаю и без устали,
Ищу глазами бережно храня...

Один звонок, одно мгновенье милое,
Я за него со временем борюсь.
Боюсь стать для тебя чужою...

До одури сейчас хочу вместить в себя вселенную,
Стать микрокосмом крохотным для чьей-нибудь души.Растить в себе создание из центра мироздания,
Следить, как кто-то маленький становится большим.

Ещё мальчишкой уходил я в поле.
Подальше уходил от хуторов.
Уже тогда любил степную волю
и тонкий аромат степных ветров.

Я ночевал в больших стогах соломы,
с которой обмолочено зерно.
В степи мне всё до одури знакомо,
но с новой силой тянет, всё равно.

Тобой, мой край, мне не напиться вдоволь.
Я предал и уехал впопыхах.
Тебя мне не хватает в жизни новой:
в холодных, тесных, нервных городах.

И ржавчиной изводит ностальгия,
и в окись превращается металл.
И не способна наша...