Незатейливый

И солнышко сквозь тучки пробивается,
И ветерок весенний ласково в лицо!
От этого тепла во мне все улыбается!
И радостно душе! Все будет хорошо!

Незатейливо робко шатаясь,
Я скольжу над землёю, летя
И как пух тополиный, не знаю,
Где поставлю свои якоря…

Коль судьба снова ветром подует,
Подниму якоря и легко
Понесусь я предвесником бури
Над землёю, куда понесло.

Этот ветер наполнит всю душу,
Затаскает по разным углам.
Я давно не обласкан судьбою,
Презираю пожитки и хлам.

Неизведанный мир не тревожит,
И обилие бед не страшит.
Всё равно, когда дождик ударит,
Мой полёт прекратится на миг.

Очень хрупкий...

Да, золотые есть слова
Которым стОит ставить свечи...
Зато, пустая голова -
Свободна от противоречий!

Легкомысленный, с виду, помпончик
И перчатки бордовые в тон
Открывали весенний сезончик
И о чем-то шептались с пальто.

И косметика в сумочке черной
Ликовала: – Пришла, мол, пора!
Стиль неброский, немножечко томный,
Придала я хозяйке с утра.

Настроение тоже хвалилось,
Что старалось не падать ничуть.
И улыбка лицу пригодилась –
Отвела и печали, и грусть.

А сапожки – по моде, не меньше,
И искринки в веселых глазах…

Кто такая? Любая из женщин...
Пусть, порою, не в жизни, в...

Уж лучше умным быть
И с прИдурью поэтом,
Чем тужась жить-тупить
И умничать при этом!

Незатейливый, простой,
Без загадок казусов.
Этот угол был прямой,
Девяносто градусов.

Число градусов решает,
Станет угол нам каким.
Меньше — остротой пугает,
Больше — будет он тупым.

Но в теории всё просто,
А в реальности в пути.
Цифру ровно девяносто,
В углах трудно соблюсти.

Но хитёр и изворотлив,
Человек и он во всём.
Даёт допуск — чего против,
Не поможет даже лом.

Прямотой зовёт и тупость,
Когда пёр он напролом,
И слов острых злую грубость,
Оправдав себя во всём...

Легкий вальсок незатейливый тихо струился из форточки,
Он приземлялся холодным, бесхитростным голубем.
На тротуаре сидел человек, опустившись на корточки,
Перед разверзнутым люком, зовущим в безмолвие.

Словно тропа в невесомости, формула жизни свободная:
Форточка- выход из знания, люк - погружение в вечное:
И человек в ритме музыки, сложная производная,
Изобразившая в воздухе цифры решенья конечного.

Теряем потихоньку имена,
Размениваем праздники на даты -
Большие оловянные солдаты
Что шепчут перед боем Отче На-
Шарманим незатейливый мотив.
Кричим во сне. Корячимся без блата.
И любим пересчитывать зарплату,
Прикидывать - активен ли пассив,
Прикидывать х@й к носу, нос к корме,
А паруса на мачте все алее,
И летний день рождается длиннее,
Чтоб умереть в привычной кутерьме.
Заточкой карандашною в руке
Бумагу пишем ранами пророчеств
И засыпаем, мысли обесточив,
И в третий раз не...

И теперь, загнанная в угол, краем живой плоти и
вонзенной иглой сознания понимаешь –
как противен фрак и декольте на обочине пыльной дороги.
Как навязчиво выглядят одинокие пальмы и
как некстати всеобщее голосование, пискливое брюзжание и заносчивость.
Как отчаянно пульсирует в тебе
в другом увидеть отражение,
но оно лишь тускло мелькает и оседает пылью.
Вороватая крадучесть спешки и упреков скольжение.
Об асфальт, напрягаясь, трутся шины,
ершатся щетиной.
Взгляд на...

По Новосибирской вдоль Сенкт-Петербурга...
За узкоколейкой – в рощице просвет...
-- Господа, сходитесь! – И ударил гулко
Выстрел невозвратный – и упал поэт...

Возле тихой рощи катится троллейбус.
Искрами контактов вспыхивает мгла...
Может потому Россия все болеет,
Что она Поэта не уберегла.

Клен осиротелый - поминальной свечкой,
А сентябрьский дождик - по Поэту плач...
В этой тихой роще, здесь, за Черной речкой
Мать-Россию в сердце поразил палач.

В веке-людоеде -- новые...