Нервные клетки

молчишь и просто нервно куришь,
чтож интересно хочешь ты?!
может ты скажешь, что не любишь,
а может просто ревнуешь ты.
я не люблю твое молчанье
и не люблю я слов пустых,
пусть будут лучше обещанья,
чем тишина в словах твоих.
все,докурил,целуешьв щеку
и лишь короткое пока...
быть может всему виной суббота,
ну все, до воскресения,пока.

Не гляди ты так,
время
Не пришло забыть печаль,
Не поднять ногИ в стремя,
Конь мой,
хоть и манит даль.

Глазом не коси
нервно -
Волю не собрать в кулак,
Некуда лететь, верный,
Полно,
не дрожи ты так.

Верь мне, все пройдет,
милый,
Гордо стременем звеня,
Бросив этот край стылый,
Конь мой,
ты умчишь меня.

Эх, как весело нынче в растерзанной мною квартире!
На обоях салат, холодильник умылся в вине.
На полу виноград, вся посуда, икра, апельсины...
В общем, всё, что стояло на праздничном нашем столе.

Твой портрет, дорогой, отхлестала букетами роз.
Не смотри на меня своим волчьим прищуренным взглядом!
Заглянула я в зеркало – тут же родился вопрос:
«Чьё лицо, на котором смешались и тушь и помада?»

Вы простите, соседи, за бешенный, дикий мой вой.
Накопилось, не в силах была я нести эту...

Холод внутри и яблочный привкус,
Звуки ошибок режут сознание.
Музыка горечи, смерти и боли,
Ранит и колет и дарит отчаянье.

Лёгкий туман, в голове небеса,
Слёзы не видно в скупой темноте.
Кнопки - на ощупь, лишь свет фонаря,
Мой нервный импульс стремится к тебе.

Сводит с ума, пожирает мой разум,
Здесь слишком жарко, спасет лишь свобода.
Настежь окно, в голове небеса
Импульс к тебе, ну а я к небосклону...

Холодный мир кривых зеркал,
Что отражает тайны глаз
Он как и небо так же мал
И создан он из кучки фраз.

Как злой колдун, что варит зелье
Под нос проклятье бормоча,
Гниющий мир в холодной келье
Готовит чай для палача.

И тихий плач зеркал холодных
Здесь глушит крик души.
Играют марш для глаз голодных
Здесь все молитвы хороши.

Кровавый дождь для тел зеркальных
Вновь наполняют мой бокал
Колода старых карт игральных
И вновь я свету проиграл...

Четыреста километров назад я был занят этой игрой.
Наверно, можно было и вплавь, но я был занят этой игрой.
И помнит генеральский Кавказ, как я был занят этой игрой.
Дорогая, прости, что я – пасс, и что был занят этой игрой

Дорога чиста и пуста, но я занят этой игрой.
И все мы собрались домой, а я занят этой игрой.
А жизнь не сложней, чем пасьянс, и я занят этой игрой,
И пара удивительных глаз занимается вместе со мной.

«Дорогая, ты погляди: я занят игрой» –
Говорил ей, чуть-чуть...

Болею не гриппом, не корью,
Не жуткою зимней мигренью,
Болею несчастной любовью,
Брожу за тобой нервной тенью.

В бреду лихорадки желаний
Молюсь твоим окнам-иконам.
В бреду полуночных мечтаний
Завязло «люблю!» в горле комом.

Никак не восстать над мечтою,
Не выдрать из сердца занозу,
Никак не проститься с тобою.
Мне «Антилюбвина» бы дозу

Принять и вернуться свободной,
В ту жизнь, что казалась ненужной.
Принять, снова стать беззаботной.
И вновь пред тобой...

Ну что ж прощай, пришёл и наш чёред -
Разрыв неотвратимо надвигался.
А все эти: «Останься» и «Прости»-
Никто промолвить так и не собрался.

Сколь скомканный сценарий написали
Нам ангелы в прощальной сцене!
Отрепетировать не дали. Мы играли
Экспромтом, дурно:
..................Ты, мозоля стены,
Всё нервно потирал ладони -
Не знал куда же руки деть,
Зрачками шаря по обоям -
На них не прекращал глядеть.
Душил на выходе горячность -
Хрипел, бурчал и бормотал,
Пытаясь скрыть свою...

Тот первый наш вечер
(признаюсь, мой друг, тебе)
стал шагом навстречу
недоброй моей судьбе.
Всю жизнь я живу
в вонючем хлеву
и хлев этот домом зову.

Ах, если б я знал,
как неряшлива ты, мой друг,
себя б в руки взял,
когда сердце забилось вдруг.
Но ветку мимоз
я сдуру принес
и слово «люблю» произнес.

Немыслимо рано
приходится мне вставать,
давить таракана,
который заполз в кровать,
и грязь убирать,
и пол подтирать,
носки свои в ванной стирать.

А вечером...

«Поймать» настроенье непросто:
Надо остаться одной,
Подумать о чем-нибудь звездном,
Наслушаться тишиной,
Увидеть мельчайшие капли
Косого зануды-дождя…
Признайся: ты вряд ли
Понял сейчас меня?
А все же это чудесно –
Почувствовать пустоту
В уставшем от боли сердце
И зареветь на ходу.
Зарыдать, но уже не от боли,
Не от ужасной тоски,
А оттого, что в поле
Колышутся колоски,
Оттого, что кроха синица
Дерзко глядит на меня,
Мол, «Что за глупая птица
Рыдает вместо дождя?»
Слезы...