Необщительна совсем

Она вошла с порога в дом.
Запах духов заполнил помещенье.
Ей казалось:всё,как сон.
(Такое было ощущенье)

Он учуял её запах-повернулся.
Она смотрела чуть дыша.
Потом резко отвернулся.
На её щеках ползла слеза.

Её мысли запутаны,слабы.
Он потерял себя.
Её душа хранит мечты.
Он понимает:"Нельзя!".

Мозг затуманен,тяжело говорить.
Боль сдавливает виски.
Проходит рядом-идёт курить.
Учуяла запах и сердце в тиски.

Она смотрит в окно,жизнь умирает:
Машины,огни,фонари.
Он тихо...

В толпе людей чужих прохожих
Идешь наедине с собой,
И сотни мыслей непохожих
Друг друга бьют наперебой.

Они тебя ничуть не знают
И ты от них далек совсем,
Души твоей не замечают
У них своих полно проблем.

Бежит, сменяясь суматошно,
Лиц череда в потоке дней,
День растворится осторожно
В вечернем сумраке огней.

И вот среди фигур прозрачных
Ты вдруг заметишь силуэт,
Секунда эта много значит,
Ее ты ждал так много лет.

Черты лица совсем другие
Таких не видел никогда,
Глаза...

Не каждому дано,
Умереть, совсем молодым,
Поэтом развеселым,
С белесой головой,
Легко не мудрено,
Уйти совсем седым,
Человеком пожилым,
С ничтожной силой мозговой.

И как скажите устоять,
Когда в ногах плывун,
И погрузились ноги до колен,
В пески изменчивых эпох,
Как будущее озарять,
И за собой вести табун,
Когда мешает суверен,
Кто на земле отец и бог.

И был вбит клин,
Чтобы предостеречь,
Других кто волен,
Телом, словом и душой,
Увы, уснул блондин,
Не удалось его сберечь...

Стыковка нетелами
хлопко-шелковыми трусами
в которых стонут канарейками
души душеньки сердца
сейчас они как маца
совсем-совсем без вкуса
в этих тряпочках стыда

ну зачем же вот зачем же
ты большое свое сердце
затолкал в хлопчатые трусы
волосы на сердце так густы

ах зачем же вот зачем же
клитора припухший голос
запечатала я в импортный шелк
бьет колотит тело ток-ток-ток

одёжки наши как железный занавес
как пинкфлойдова стена
хочешь взять меня –
возьми меня
вот я...

жила-была Русалочка
плескалась себе в море
и гуляла по бережку
была у нее золотистая красивая чешуя
и вообще – она была очень красивая
но всегда одна
потому что она была не такой как все
а ей хотелось любви любви любви
но рыбы, которые плескались в море
сторонились ее, потому что она была не совсем рыбой
ведь у нее были человеческая голова и сердце
а люди боялись ее и придумывали злые россказни
что де кровожадная Русалка утаскивает юношей под воду
и там их разрывает зубами
а...

Я помню себя змеем, вьющимся между гладких ног Прекрасной Евы.

Я помню, как скользил по её тёплым и мягким бедрам; заползая на них сворачивался там клубочком, пытаясь согреться.

Я помню её груди, большие и печальные, которые свисали почти до пупка.

Я помню вкус её молока, мягкий и нежный, он навевал мне еще более давние воспоминания, когда мать-земля породила меня.

Я помню раскаленные камни, тёплые потоки, которые обволакивали меня внутри утробы.

Я помню ужасный холод, когда меня...

Летела напильников дикая стая
Из Минска на солнечный юг.
В пути повстречала она попугая.
Вожак прокричал: - «Милый друг,

Скажи мне, зелёный товарищ пернатый,
А как нам Сахары достичь?»
Ответил зелёный советчик крылатый: -
- «На право сворачивай, дичь!»

Летела напильников стая другая
В Сахару, на солнечный юг
И новый вожак вопрошал попугая: -
- «Скажи мне зелёненький друг:

Ответь мне, пожалуйста, странник крылатый,
А как нам Сахары достичь?»
Ответил зелёный советчик пернатый...

Шахматист Владимир Крамник –
Выдающийся игрок.
Нет ему партнеров равных,
Он любому даст урок.

Вот соперник был, Топалов,
Подал жалобу в ФИДЕ,
Мол, играя как попало,
Ходит Крамник по нужде.

Очень часто стал проситься,
Съест коня – и в туалет.
Для анализа позиций
Места лучшего ведь нет.

Был бы Крамник виноватым,
На игре скандал устрой,
Всё закончив грубым матом
Или ходом в глаз турой.

Веселин совсем не весел,
Все ладьи его на дне.
Все пошло не так, как...

Всё быстро зажило и не осталось шрамов,
Из сердца очень скоро выйдет грусть.
Сейчас уже чужие телефоны
Я помню,как ни странно, наизусть.

Совсем другие люди в моём доме,
Совсем другие лица. И клянусь,
Что скоро, без особенных усилий,
Я жить без твоей ласки научусь.

Всё смоется водой, без мыла даже.
Войдет в привычку ждать не твой звонок...
Я знаю, ты подумаешь однажды
Над тем, кто из нас больше одинок.

свирепствует кали-юга
зверская эра презренья
в голове господа – ад
сотканный из колючей проволоки
воспаленных нервов
мир ужаса
взрывающихся шоковых ассоциаций
вызывающих дрожь от прикосновений
костяных пальцев невидимок
вдруг быстро отдернутых обратно
в угрожающую темноту перво-хаоса
леденеет от страха психея
и молится молится молится
распластавшись на коленях
на дне черного одиночества


в скрипучие двери разорения
въезжает осень на ржавом кадиллаке
не отражаясь в смятых...