Награда для поэта

Пока мир статуи лепил,
виня во всех грехах эпохи,
талант не знал творенья сил,
в плену печали и тревоги.

Бог знал.
Бог верил.
Бог любил.
И, преломляя мир для света,
Восьмое чудо сотворил,
и подарил земле поэта.

Поэт словами не играл,
и. видя, как живет планета,
нес людям светлый идеал
Его божественного света.

Семь бед – один поэт,
в котором старый, добрый блюз – лучшее лекарство,
где уют – это, он сам, и когда, как по маслу –
к беде, но он, все читает Фауста,
и одними устами творит молитву и проклинает,
любит лесть и за это себя презирать натощак,
думая – для кого стихи, когда кругом одна проза;
он знает, что ничего не знать,
не роднит его с Сократом –
поэтому, локти искусаны, колени разбиты и розы
перебинтованы в сердце стократным
“прости и “живи, пока дают”…

Ах, стану ли я признанным поэтом,
Не в этом смысл жизни для меня.
Мне б только петь с природою дуэтом,
Мне б только наслаждаться звёздным светом,
Что льётся к нам с небес, к себе маня.

Не просит награды
Погибший воин...
Маками кровь на траве.

Не ждущему от вечности наград,
Кому никто не враг, но лишь учитель,
Кто поворотам всем дороги рад,
Ему (иль ей) сама вселенная - обитель.

Любой портной обязан быть поэтом!
Иначе, как узреть красы остатки,
В согбенном, дряхлом старике? При этом.
Сокрыть трясучку ног, что стали шатки,
Дедка не битым заявить валетом.

Как угодить расползшейся матроне,
Что холит целлюлит окаменевший?
Как втолковать ей надобность в фасоне,
Что подойдет для тетки ожиревшей?
Анапесту доверься и канцоне.

Приятно шить на деву молодую,
Между стежков катрены сочиняя.
Шью и пою, но дерзкую мечту я,
Никак не отгоню, о ней вздыхая.
Опомнись...

Роняет крохи бытия
Прошедший день во длань пророка.
Несокрушим до смерти срока,
Внимаю Слову Божью я.

Пусть там, где кончатся грехи,
Где счёт окончат преступленья,
Злой дух на чашу искупленья
Положит все мои стихи.

И тут, всем бесам вопреки,
Весы качнутся к Правды строкам,
Святым безсребряным пророкам
Благословивши труд руки!

И, укротивши адский вой,
Ревущий над гееннской бездной,
Я для потомков не исчезну,
Поникнув буйной головой.

Я к вам вернусь в стихах простых,
Но...

Не принимай за чистую монету,
Всё, что тебе расскажут и споют.
В стихах не ложь — фантазии поэта,
Мечты его, о будущем живут.

Исскусный словом — им заставит верить,
Людей мечтаньям, мыслей он своих.
Откроет в мир волшебной сказки двери,
Его негромкий и ритмичный стих.

И оживёт в устах певца стих песни,
И мы взгрустнём иль спляшем под неё.
И про себя, петь будем с певцом вместе,
Взяв для души, из песни той своё.

Не всё что нам, споют или расскажут,
На самом деле, здесь...

Седой старик мокнул перо в чернила,
Задумчиво провел им по листу…
Поморщился и, скомкав лист брезгливо,
Он принялся за новую строку.
Слова как будто сами выводились,
Сливались предложения в рассказ…
Поэт писал, и мысли словно лились
Прозрачною струёю с его глаз.
История любви была невзрачной,
Интригу не рождал сюжет…
Да и развязка выходила слишком мрачной…
Но все равно писал свою историю поэт.
Уже светало, голосили соловьи.
Старик задумался… каким будет финал?
А по земле герои его...

За подлость награда, за подвиг расплата,
Воздастся за всё, всем во всём.
И злом обернётся, добро нам когда-то,
Жесток мир и правду, забыть смогли в нём.

Не любят в нём тех, кто отличен от массы,
Кто пел не как все, тех кто в ногу не шёл.
Кто всех не делил, на сословья и классы,
И бОльшее брал, иногда из двух зол.

Людей непонятное, часто пугает,
А новое злит, их покой отобрав.
Живут они часто, законами стаи,
А в ней, пока в силе, вожак всегда прав.

Но нет средь них вечных...