Мертва

Капитан приказал построенье.
Я оделся и вышел на плац.
«Неужели опять в оцепленье?..» –
думал я, выполняя приказ.
Встал я в строй, про себя проклиная
эту службу собачью свою.
Все твердят, что она неплохая.
Лучше так, чем погибнуть в бою.
Бить старух милицейской дубинкой –
это легче, чем где-то в горах
пробираться заросшей тропинкой
с автоматом в озябших руках,
легче, чем на подлодке томиться
или в танке горячем трястись
на таджикско-афганской границе,
превращаясь в вонючую слизь...

Ничего не хочу
Ничего от жизни мне не надо
Кроме одного чтоб был со мною рядом
Чистый спирт и баночка с сильным ядом.
Я хотел пожить немного, но не смог
И никто продолжить жизнь мне не помог
Остановить меня не сможешь даже ты
Кого любил, кому я доверял мечты.
Я знаю точно что осталось мне
Совсем не долго жить здесь на Земле
И пусть душа мучается в аду
Зато я телом спокойство обрету.
Все всем спасибо кто мне помогал
Спасибо тем кто думал обо мне
Кто в жизни моей счастье увидал
И...

юным девушкам приходится
она девушкой
едва дыша
она к подошвам ног моих освобождает свой зеленый рот
о одна ли из тысячи девочек или двух тысяч девушек или из пятисот
бедных
несчастных
женщин
с напряженной
как арфа
душой впотьмах
с хваткою мертвой
сестра ей
приходится
сестрой
расчет ее так прост ее никто не
томит даже тот
кто ласкал забыл
о ней песнь

В вас, поэтические строчки,
мечта запрятана моя.
Мечтаю сузить мир до точки,
в которой нет небытия.
Мечтаю сущность мирозданья
облечь в рифмованную плоть
и ниву нашего сознанья
ее заставить прополоть.
Плевелы суетных исканий,
застывших, мертвых теорем,
сухих научных трактований,
логических, бесспорных схем
пускай корчует мирозданье
моим зазубренным стихом
и людям дарит в назиданье
томленье собственным грехом:
грехом гордыни несусветной,
стремленья все вокруг познать,
любви к...

Сумрачное утро пробудило ото сна,
Забыв горечь прошедшего вечера
Приласкав мечтой усталые глаза,
Я что-то ищу, хотя уже нечего…

Пустые слова, словно ложь убивают
Застенчиво, больно терпеть это все!
Заманит та грусть, как это бывает,
Я рвусь, умираю… за что? За кого?

Нет, на самом деле еще не все поздно,
Полезно думать о чем-то высоком.
Совершенно спокойное мертвое солнце
Меня утишает, все превосходно.

Солнце светит, идет снежок
Все как обычно, если не урок
На который спешит ученик
На который уже опоздал
Но он все же бежит
Как будто что-то узнал.

Вот пришел он уже туда
Учитель на него кричит
Но теперь рад ученик
Он никуда не спешит
Пришел он на этот урок
Пришел пусть не в срок.

После окончания он бежит домой
Он знает его там ждет отец больной
И отец без него не проживет и минуты
Его отцу стало очень худо.
Пришел ученик посмотрел на отца
Но отец уж мертв и застыла на щеке...

Действительность убивает меня
Предчувствуя наступление нового дня
Становится плохо как никогда
И так каждый день так всегда.

Снова новый день наступает
И снова ночь на день сменяет
Так хочется хоть что-то изменить
Хоть как-то ночь продлить.

Но вновь ничего не происходит
Вновь я сижу на краешке надежды
И кто-то постоянно рядом ходит
Как будто я не вижу под одеждой.

Так сложно это мне понять
Так сложно в этом мире жить
Я так хочу сейчас вниз упасть
Я так хочу себя убить...

В июньском солнечном бурьяне
Переплетёны скаты крыш,
Молчат небесные скрижали,
Лишь ветер прорывает тишь,
По проводам скача игриво,
И обдавая сквозняком
Деревьев скошенные гривы,
На придорожии пустом.
Машины мертво у обочин
Забылись летним, ватным сном,
Весь город пеклом обесточен,
Плюющим в облачный проем.
Асфальт иссушен, воздух тяжек,
Сезоном знойным встала жизнь,
Июньской солнечной рубшкой
Перекроена неба синь.
И хлады поздней зорьки жаждут
Районы, улицы, дома,
Когда...

Я все забыл... Забыл печали...
Я радость навсегда забыл...
Глаза на мир смотреть устали.
Живу, как будто бы не жил.

Живу ничто не поминая.
Я больше мертвый, чем живой.
Икона сломана святая
И в прах растоптана тобой!

Осень запрягает сани золотые,
Холодом дождливым мечет по углам,
Птичьих уст свирели все насквозь простыли,
Замостил брусчатку листопадный хлам.

Каплями плевки солнца собираем,
Торжествуем с каждой спазмою тепла,
Кашляет уныло ветров бурных стая,
И счищает лето осени метла.

Травяные лохмы заплелись соломой,
Долговязость ночи состригает дня
Светлые мгновенья, близится истомой
Мертвого простоя сонная пора.

Зыбкая надежда тает редкой искрой
Солнечных насмешек в стылой конуре...