Лютий

Струи дождя хлещут мой город,
В сердце темно, а в душе лютый холод.
Капельки боли выходят слезами,
Ну а для города злыми дождями.
Крики мои это грома раскаты,
Молния – гнев от новой утраты.
Нет у меня ни друзей, ни врагов,
Моря свободы, нет нужных мне слов…
Нет ничего…только боль да страданья,
И до смешного не нужные знанья.
Всё как–то глупо, душа, словно тень.
Вновь проживаю бессмысленный день.
Счастье теперь для меня словно допинг,
Если улыбка, то значит наркотик…
Нужно закончит...

В углу, под забором гаражных строений,
Крапива нескошенной силой бушует
И жгучим напором прохладу от тени
Она защищает, кусает, лютует.
И ты, словно стройная Дева-крапива:
Прохладою манишь и жалишь красиво.

Да, разве, такое забудется? Вряд ли!
Наивный, с открытой душой,
Нырнул, безголовый, в любовь, словно в мяту,
Как в реку нырнул голышом.
А ты, обожгла, как крапива, осока,
И долго, потом, я рыдал.
Но понял, друзья, что любовь стерва, сука!
Как жаль, что я раньше не знал.

Сколько мне придётся ждать?
Сколько я буду спать?
Когда ж настанет день встреч?
Которые можно будет сберечь?
От злых и лютых холодов,
С сердцем в котором царит любовь.

Как человек велик и в одно час он скуден,
Когда пучина мелочных проблем овладевает им
И он подвластен им одним.
То он взрывается, то он лютует,
В отдельный миг он так тоскует…

О чем он думает?
И что создать он сможет?
Когда он сам себе помочь не может.

Ведь что ж он делает, задумайтесь, друзья,
Он жить боится, право, ерунда!
Ведь жизнь без трудности пуста,
Не сможет научить она
Любви, терпению и вере,
Уменью падать и взлетать,
Да так, чтоб крылья сохранять.
А как же мудрость...

Ветер хлещет, ветер и снег.
Псом бездомным февраль
Рыщет, но не найдет ночлег.
Как жаль…

Больно, пальцы люто обжег,
В лед заковал февраль.
Прерван мой затяжной прыжок.
Как жаль...

Прячет небо в сизом дыму
Жадный на ласку февраль.
Не отогреться. Что ж, обойдусь.
Не жаль…

Узнаю тебя, Россия, снегом взбитую,
Да морозным ветринушкой припудренную,
Узнаю тебя, матушка, накрытую
Ледяною порослью, да смутою
Неба, облекающего холодом,
Рукавом зимы взмахнувшим, легкие
Забивая свежестью, измолотой
В жерновах природных, локоны
Распустившим снежной тиною,
Узнаю тебя, Русь приблудная,
Наконец-то крылья раскинула
Зимняя стихия лютая.

Изморозь сковала крылья,

Лютый ветр залил глаза,

И гнездо на сердце вила

Ядом полная лоза.

Грозовая брань стрекала

Утомленное чело,

Тень его лишь признавала,

Как собрата своего.

Осужденного изгнаньем,

Вел его печальный дух,

Состраданья, состраданья,

Как он ждал в рассаде мук.

И летел забытый ангел

Искрой божьей, словно падал.

Пришёл. Увидел. Возбудил
Огонь страстей средь лютой стужи.
Постой! Ведь ужин впереди...
Не возбуждай меня без нужды!

И кто в сей спешке виноват?
Ланиты, перси, перстни, длани,
Неоткупоренный мускат?..
И плоть всегда бывает крайней...

Вначале лил бесконечный дождь, смывал суеверия веры.
Потом дыхание ветра из бронхов выдуло белый туман.
Потом земля схоронила одежду серую лютого зверя.
Огонь воскресал, прорываясь на волю из новых ран.
Подарок грозы поселился в сердечной котомке,
астральные молнии жгли заболоченный край.
Мне письма предков читали украдкой потомки,
мне снились деревья в пустыне с названием - рай.
Легко притяженье земное любовью разрушить,
и вести о свадьбе грядущей прислал Водолей.
Душа смеялась и пела...

За окном природа вся проснулась!
Побежали вновь весёлые ручьи…
И нежданно как-то, сердце встрепенулось –
Прилетят мои любимые грачи!

Ждать не так уж долго остаётся…
И когда снега с полей сойдут,
Вновь душа на части разорвётся –
Что спало, опять проснётся тут!

Мне весна – дороже всех и краше;
Ласков шум ручьёв и щебет птиц,
Синь небес и даль деревни нашей,
Чистый воздух шаповских границ!

Как я рад, что лютые морозы
Испарятся с ярким, тёплым днём!
И недолго девственные грозы...