Лукаво богачи смеются

Временно
Приостановленно
ЖЕНСТВЕННОСТЬ ЭТО НАУКА!
Быть Женщиной это совсем непросто. И оставаться женщиной в Современном мире – это наука. Причем очень серьезная. И если женщина способна эту тягость вынести, то ей потом нужны другие-обливания ледяной водой, или слишком ранние подъемы, или многочасовые медитации.
Не достаточно того, что она каждый день остается женщиной, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Много ли в Её жизни добровольного отказа от чего-либо ради какой-то цели...

Зима. Что делать мне в вагоне? Я встречаю
проводника, несущего мне чаю,
словами: «Мы опаздываем?.. Нет?..
И не найдётся ль свеженьких газет,
чтоб, в новостях пошарив хорошенько,
узнать, что стало с Юлей Тимошенко,
не взорван ли иракцами Багдад,
и что в Москве — дожди иль снегопад?..»

А за окном — застывшим кинокадром —
висит орёл над степью, как кокарда;
спаял ледок речные берега;
и во всю ширь — снега, снега, снега…

Вот зимний дуб — без листьев, как бесполый, —
стоит один среди...

Главу вновь поднимает мракобесие, крест
Запрещён и где, там, где церковь имеет вес,
А это происходит в туманном Альбионе
Англии, а заповедь, если ударят по щеке,

Подставь другую. Не буквально надо понимать,
Если ударили, в ответ наотмашь дать,
Чтоб неповадно было, ну а потом не мстить,
Вот, в чём святая заповеди суть!

А силу тёмную должно светлой силой победить!
«Крестовый поход» против православия, страх
Их косой не косит. Крест просто сбросить,
Поднять труднее, в век...

МЕРЛИН
Я дал тебе немало знаний
Затем, чтоб, просветлев умом,
Ты верный путь нашёл в тумане
И стал великим королём.
Но всё ли ты постиг в ученье?
Блаженствуя в своём саду,
Артур, я с ангельским терпеньем
Твоих вопросов ныне жду.

АРТУР
О многом я узнать желаю,
Стремясь тебе подобным быть.
Я, дело вдаль не отлагая,
Спрошу: как нам по чести жить?
Где отыскать от зла лекарство,
С души снимающее боль?
Каким должно быть государство,
Правительство и сам король?
Какую мы стяжаем...

Да все мы, пред Богом
Как дети равны.
Лишь здесь на Земле
Мы чужды, глупы.

От сюда "мажоры"
Начало берут.
Плевать на законы
У власти ведь "спрут".

Кто чуть стал богаче
Тот носом воротит.
А близких по крови
Словесно "поносит".

Над златом "бумажным"
Он чахнет - как в сказке.
Престиж и шаблоны
Вся жизнь по указке.

Валерий Куроленко

Здоровы ли вы духом, господа? –
Бог с ним, с умом, - не всякое полезно.
Когда с небес на голову вода
Святая льется, - откровенье честно.

А ложь и грязь, и комья от земли,
Хоть странно, но весеннюю порою
Произрастут из уст, - ты им не вмли,
И солнца луч от глаз я не сокрою.

А летом лихорадка, жар от тел
Переплетутся с соловьиной трелью,
Со знаком на стене, который мел
Чертил умело за открытой дверью.

А осень, осень – разная пора,
И кажется, мгновенье застывает,
И, несмотря на...

Так нам всем и надо
Борьба со свинством
Опять!
Поручена - баранам
Опять начнется свистопляска
В стаде
Баран смеются со свиньей
«А все-таки, жизнь прекрасна!»

Олень, выйдя из лесу
Неспешно
Направился на поле
А выход все же есть
Жить по себе
В любви
На воле

Жить по себе
Значит - жить не в стаде
Не замечая вообще
Свиней, баранов

Олень, выйдя из лесу
Неспешно
Направился на волю

Чужое окно, за ним люди чужие,
Ты мимо иди и в него не глядись.
Не нужен ты там, не твои там родные,
Чужоё там всё — еда, мебель и жизнь.

Чужое окно, маячок чей-то счастья,
Но свет там зажжён, кем-то не для тебя.
За ним не к тебе, кто-то хочет прижаться,
Смотреть в глаза нежно, душой всей любя.

По улицам бродишь, ты как пёс бездомный,
И в окна чужие, с тоской всё глядишь.
А город в огнях, равнодушен огромный,
Чего же ты ищешь, чего ты не спишь?!

Чужое окно не тебе в ночи светит...

Мой край родимый! Край донской!
Что натворили здесь с тобой...
В районе не осталось фермы не одной...
Лишь одна здесь сохранилась
И то кормит не район,
А столичный регион.
В районе мяса не увидишь...
Только в столице за него услышишь
И то в столице не во всей,
А в ресторанах для богачей.
Что племзавод здесь производит,
Это капля в народном море...
Если весь скот здесь забить...
В столицу мясо всё отвезти.
То на каждого москвича...
Составит мяса шестнадцать грамм,
А не шестнадцать...

Не унизят тебя если ты не позволишь,
Сам в себе, униженья познать.
Если веришь в себя и себе что-то стоишь,
Не позволишь согнуть, души гордую стать.

Можно свет потушить, но нельзя измарать,
Он в себя не возьмёт, грязь и подлость плевков.
Можно тело убить, но души не сломать,
Для неё нет границ, пут, тюрьмы и оков.

И душой будешь тем, кем захочешь стать сам,
Будешь вольным ты ей, даже если в цепях.
Ведь не справится с ней ни беде, ни врагам,
Если смог ты в неё, не пустить липкий...