Лиц

Избранные стихи
(конец 2009 – первая половина 2011)

* * *
Я снова – чистая страница,
Вот та раскрытая тетрадь,
В которой будут вновь писать
Рассветный луч, сосна и птица.
Я ничего не создала.
Я ничего не совершила.
Все завершённые дела —
Лишь только камень над могилой.
А я пока ещё жива
И всё ещё готова встретить
Новорождённые слова
И утро первое на свете.

Раздел I
БЕЗМОЛВНЫЕ ВЕСТНИКИ

* * *
И вот рассвета росчерк алый
Разросся в розовую гладь.
И высь о Боге рассказала...

Много лиц у беды,
И на всех зла печать.
Лишь печали следы,
Ей дано оставлять.

Много лиц у добра,
Не все нам по нутру.
Доброта — зла сестра,
Когда в нём, путь к добру.

Много лиц у судьбы,
Разных — добрых и злых.
К нашим бедам слепы,
Глаза часто на них.

Много лиц у людей,
Есть средь них, для нас, рожи.
Есть, всех звёзд красивей,
Мы без них, жить не можем.

Лик миров и вещей,
Взгляд рисует из нас.
И различных людей,
В нём настрой и окрас...
Марковцев Ю.

1
«Вот дядя — Чёртово отродье!
И, всё ж, разврат — его сгубил,
во пьянку вляпавши колодье,
здоровья пыл — вконец добил!
Но сильно как, в нём, святотатство,
«срубить» чтоб, под шумок, богатство,
а на делёж — халявы рой,
головняком мне — в геморрой,
ведь стать сиделкой должен буду,
коль мнение родичей — Закон,
а я, как лох, ну..., дурагон,
но «косяка» - не забуду...
И если «крякнет», в кутерьме,
оставлю всех козлов, в дерьме!»
2
Так зло металось в теле Беса,
кто мчался — словно...

Жил был китаец один,

С голоду съел он мыша.
И посадил в карантин,
Нашу планету Земля.

Люди бояться дышать,
Мимо друг друга идя.
И подозрительно так,
Прямо в глаза мне глядят.

Миллион, миллион миллион горьких слез,

Коронавирус ... ты нам принёс.
Кто же теперь во всем виноват всерьёз?!
Мыши, китайцы, масоны иль Дед Мороз

Миллион миллион миллионы заражёны,
тысяча тысяч лиц с нами больше нет.
Я так хочу чтобы мир наступил сейчас,
В этой войне летучих мышей и нас.

Месяц мы...

Молитва

Да святится имя Твое
Молением чуждым, зыбким.
Да святится имя еще
Зажженною лампой.
Да святится имя Твое
Чертогом и пылью.
Да святится имя еще
Постом и пустынью.
Да святится имя Твое
Добровольным причастием.
Да не осквернится имя еще
Чужим именем.
Да святится имя Твое
Свечой неустанной.
Да не сгорится имя еще
Молитвою.

1989

* * *

Светлая дорога
Заросла полынью.
Слева от острога
Справа от гордыни.
От горы высокой
Протекла в низину.
Темнотой далекой...

Рампы свет потускнел,
Что стоишь, лицедей?
Что сказать ты хотел?
– Зал был полон судей.

Был придирчиво тих:
На виду каждый жест.
И пульсировал стих
От запястья окрест,
Отражался от лиц,
Возвращался и гас.
Ты играла свой блиц
Переменчивых глаз.
Голос твой голубел,
Круг движений был крут.
Я любил, я хотел
Быть любимым, но кнут
Режиссёра свистал,
Загоняя в сюжет.
Роем реплик блистал,
Сценарист из манжет,
Как факир, доставал
Журавлей и синиц.
Расплывался...

Написать о любви не --- возможно. Как бред,
Благоухающий Кристиан Диором,
Как выпрыгнуть из-под колес несуществующих карет
Или запеть одному - хором.

Есть чуть давящий спазм посредине груди.
Эта опухоль - жизнь изнутри, как лисенок наружу,
Проедает меня, оставляя меня позади.
Я стою опустевший,
Выпустив душу, -
А она, словно тень у романтиков,
Выбирает свои пути.


***


Уходишь. Провожаю.
Раздерну шторы. Пять утра.
Мне тебя жалко.
А ты одежду, как ноты с пюпитра.

Да...

Напившись болью, изувечив себя стыдом,
Вгрызаюсь в человеческое месиво московских улиц.
Круговерть из недобрых, холодных, закрытых лиц
засасывает –
сбивает –
сминает –
растворяет.
Это так страшно – быть
поглощенной,
погребенной,
стертой с лица земли
толпой!
Но я не могу больше прятать свой страх
за толстой кирпичной стеной комфортабельной
квартиры из трех комнат и раздельного
сан-
узла!

Ты ушел, убежал и, боюсь, навсегда
стал частью московских запруженных улиц...

«До чего же мне все надоело! –
думал я, засыпая в ту ночь. –
И жена, что до смерти заела,
и беспутная дурочка дочь,
и сынок, потерявший работу,
и любовница с кучей проблем…
Да. Пожалуй, пора на охоту.
Я по ней стосковался совсем.
Неужели я завтра уеду
от работы, жены и детей,
по лосиному свежему следу
побегу я с собакой своей
и, увидев кормящую матку
с семидневным лосенком в кустах,
буду целиться долго в лопатку,
сжав «Сайгу»* свою в потных руках,
а потом, когда лес содрогнется...

Милая , родная незнакомка,
Нравится улыбка мне твоя.
Голос твой , что так смеётся звонко,
Ласковые с искоркой глаза.

Ты встречаешь нас с улыбкой милой,
Провожаешь ты под землю нас,-
Нет тебя милее и родимей,
Никого нет ближе тут у нас.

Я смотрю влюблёнными глазами
На твои счастливые глаза,
Ты идёшь по жизни вместе с нами,
Ты наверно наша здесь судьба.

Как тебе ответить за заботу,
Как нам отплатить за доброту
И твою незримую улыбку
Я собой под землю унесу.

Пусть нас...