Лев на свадьбе

«Довели Вениамина до сумы -
Говорили люди про бандитов -
Жён еврейских умертвили мы.
Пусть идут теперь в антисемиты.

Дочерей мы наших даже на развод
Им не отдадим и поклянёмся:
Пусть последний среди нас умрёт,
Мы от данных слов не отречёмся!

Изречённое шустрее воробья,
Слово наше стоит дорогого.
Говорить нам не о чём, друзья,
Клятву дали мы пред Иеговой.

Род Вениамина свой нашёл тупик
И к евреям больше не вернётся.
По жене имеет вес мужик,
Где родство по матери ведётся...

В сей главе об обществе Господнем
Речь ведётся и ещё о том,
Что сокрыто под бельём исподним
В смысле переносном и в прямом.

«У кого раздавлены вдрызг ятра
Иль обрезан детородный член...
(Этот образ для меня столь ярок,
Что живот скрутило до колен.)

...Не войдёт тот в общество Господне...»
(Почему пред ним такой заслон?
Ну, а если он не греховодник,
Просто мужику не повезло?

Общество Господне с его тайной
Это ж не собранье жеребцов
Племенных...Иль я не догоняю
Высший смысл...

Все думали, что вы меня слепили
Из снега, что украсил город наш,
Себя своим искусством ослепили,
Придёт весна, исчезнет Ваш мираж!

Она пришла, дождь выкосил сугробы,
Но я остался, Ваше, взяв тепло,
Весь в серебре, старинной высшей пробы,
О, сколько же столетий утекло!

От берега, толкнувшись на стремнину,
Страдая от рутины и молвы,
Я больше Вас родная не покину,
Плывём туда, к чему стремились Вы!

На Остров снов цветных, любви и веры,
Где Моцарт, а не злато правит...

Пришел Давид в Номву к Ахимелеху,
Без карабина, даже без ножа,
На нём ни лат нет, ни иных доспехов,
Одежда износилась и в прорехах,
Как будто Бровкин с армии сбежал

Или иной Максим Перепелица,
Чей облик сохранил Госфильмофонд,
Увековечил кадрами страницы,
Когда КПСС могла вступиться
За армию и наш могучий флот.

Жить научилась без партаппарата
Не самая библейская страна,
От танков перешла на самокаты...
Но верим мы, что всё придёт обратно,
Библейские вернутся времена...

Моисей заповедовал строго,
Призывая к порядку людей:
«Обходной норовили дорогой
Вы приблизиться к Господу Богу...
То ли будет по смерти моей.

Схоронив меня, вовсе начнёте
Вы до Бога ходить по задам,
В смысле, с задних сторон, где живёте,
Долго мешкая на повороте
И к другим забегая богам.

Мне ж - сто двадцать. По немощи общей
В мутных водах уже мне не плыть.
На меня мой народ пусть не ропщет,
С былой силой, напором и мощью
Мне в атаку его не водить.

Иегова сказал однозначно...

До миллиона не дожив совсем немножко,
Не ожидая скорых перемен,
Жила в Лох-Нессе тонн на сорок крошка
Вне всяких политических систем.

Питаться выплывало вечер каждый,
Всех зазевавшихся хватало наугад.
И, говорят, близ озера однажды
Пропал один советский дипломат.

Искал ли что мужчина тёмно-русый
Или хотел в Лох-Нессе схоронить,
А заодно, какого был он вкуса –
О том у Несси стоило б спросить.

При мелкобуржуазном интересе
Один смышленый бой в округе жил.
Он приручил прожорливое...

То ледостав! То ледоход! То лист последний ветры сдули,
Вновь просвистел над ухом год, а я подумал – это пуля!

Что снайпер взял чуть-чуть левей, свинчаткой кожу опалило,
Что снега волосы белей, как пятьдесят перевалило.

Халат в крови, пока чужой, ночами снится блок инсультный:
«На поле брани – кто живой?» Лишь режиссер застыл за пультом!

Добра и зла идёт война и не везде Иисус поспеет,
А Люцифера семена взойдут для тех, кто их посеет!

На то и посланы врачи, чтоб день и ночь Отцу...

Сказал Иегова: «Вытеши
Скрижали две Моисей,
Подобные тем, что в кипише
Разбил ты, Моих вестей
Ты в мир не донёс, обидевшись
На глупый народец сей.

На этих скрижалях каменных,
Как вышивку на атлас,
Я новые, что и ранее,
Слова напишу для вас.
Читать их перед собранием
Священникам Мой наказ.

Готов будь назавтра с солнышком
На гору Синай взойти,
Скрижали возьми и пёрышко
За Мною стенографить,
Стучать молотком по колышкам,
Ведь камень тот не графит.

Для лёгкого восхождения...

Осень молодая вышла погулять,
Стала листья желтые в озеро кидать.
Ты напрасно гордая мчишься от меня,
Ты напрасно спряталась в роще у гумна

Шепчут листья на поле – как дела..?
Клен кивает издали на краю леска.
Обнял стан красавицы левою рукой,
Поцелуй горячий тянет за собой.

Друг мой Ветер рядом сел,
Песню добрую для меня запел.
Как легко мне дышится с милой у реки,
Сердце в пляске бесится от большой любви

Что о будущем я знаю? Только то, кем я не стану.
Сознавать сие печально, но и выпить повод есть;
Как учил премудрый Ленин, диалектику подключим
И попробуем наглядно плюсы-минусы учесть.

Я не стану крупным VIPом, не возглавлю корпораций,
И чего б я там ни делал - олигархом мне не быть.
Но зато меня за горло не возьмет прокуратура,
Позволявшая до срока состоянье накопить.

Я не буду депутатом, не смогу тупить в Госдуме,
Жить на полную халяву, взятки брать и кнопки жать –
Но зато...