Скрижали Моисея

Сказал Иегова: «Вытеши
Скрижали две Моисей,
Подобные тем, что в кипише
Разбил ты, Моих вестей
Ты в мир не донёс, обидевшись
На глупый народец сей.

На этих скрижалях каменных,
Как вышивку на атлас,
Я новые, что и ранее,
Слова напишу для вас.
Читать их перед собранием
Священникам Мой наказ.

Готов будь назавтра с солнышком
На гору Синай взойти,
Скрижали возьми и пёрышко
За Мною стенографить,
Стучать молотком по колышкам,
Ведь камень тот не графит.

Для лёгкого восхождения
Попутный пошлю Я бриз.
Один приходи к обедни ты
На Мой насыпной карниз.
Всех прочих без сожаления
Немедленно сброшу вниз.

Скоту даже не положено
Пастись, где внизу ручей,
Где камни летят к подножию
От наших с тобой речей.
Заветное слово Божее
Породы иной прочней».

У ног Моисея-писаря,
Два камня как два листа.
Булыжник вместо папируса
Бог взял тогда неспроста -
Скрижалей весома клинопись,
Не лёгкая береста.

При прочих богов отсутствии
С советом никто не лез.
Своё подтвердить присутствие
Сказал Бог тогда: «Я здесь,
Не выведенный искусственно,
А самый, что ни на есть

Господь человековлюбчивый
И милостивый вполне,
Верблюдицею навьюченной
Медлительный Я на гнев.
(Мы ж помним, в отдельных случаях
Стремителен Он как лев.)

Великим пребуду в истине
До тысячи аж родов
Себя сохраню Я в милости
И в благости. Простаков,
Упрямых в своей ослиности,
Лечу без обиняков.

Как скромный Фемиды служащий
Юстиции Я служу,
Закон преступивших в будущем
Потомстве их накажу,
За предков судьбою сумрачной
Невинных Я награжу.

Второго родов и третьего
На лбах будущих сынов
Пребудут Мои отметины
За подлости их дедов...»
Тот Бог племенной приветливый
И в благости был суров.

Достойного высших почестей
И самых больших похвал
Его Моисей Высочество
По имени называл,
Добавить хотел по отчеству,
Но отчества он не знал,

Промолвил: «Благоволение
В очах я Твоих обрёл,
Так сделай нам одолжение:
Веди нас, как раньше вёл.
Прости наши заблуждения,
Не каждый из нас орёл,

Парить чтобы над прописанным
Законом и не упасть.
Неопровержима истина:
Влетевшая к небу мразь
Не Бога спешит отыскивать,
А ищет внизу украсть.

Народец жестоковыен наш,
Не ведаем, что творим,
Наш путь из колдобин, выбоин
С Тобой лишь необратим,
Так сделай Израиль избранным,
Наследьем назначь Твоим».

Ответило Нечто белое:
«С тобой заключу завет,
Народ награжу уделами
И огорожу от бед,
Таких чудес понаделаю,
Каких и в природе нет.

Премудростью нашпигованный
Израильский Мой народ
Этапами, перегонами
За дело Моё пойдёт
Крушить иноверцам головы
Вблизи Иордана вод.

Храни же, что Мной посеяно,
К тебе обращаю гнев:
Как гнал от вас Ферезеев Я,
Евеев, мужей и дев,
Гони и ты необрезанных,
Народы с концом на ев,

Всех, Иевусеев с Хеттами,
Прочь ты Аморреев шли!
Моими живи заветами,
Гони наглецов с земли,
Что за сотни лет до этого
Сей край заселить смогли.

Травой обернётся выжженной
Им рай у святой реки.
Разрушим туземцев хижины,
Ослиные кишлаки,
И над водоёмом дивные
Воздвигнем особняки.

Но в водоохранной зоне ты
Не стройся среди вельмож,
Чтоб Мне не пришлось бульдозером
Утюжить весь берег сплошь.
Столкну твой бунгало в озеро -
Кто знает, где ты всплывёшь?

Смотри, не вступай в соитие
С туземцами той земли,
Что выбрал тебе в обитель Я,

С их девами не шали
(Евреи, они любители
От жён погулять вдали).

Чтоб сетью они не сделались,
Ловушкою среди вас.
Храни вас Господь от ереси
И пуще от женских глаз.
Свои же мужские прелести
Храните для высших каст.

Все жертвенники разрушьте вы,
Столпы сокрушая вниз,
Неверья они отдушины.
Лишь выйду на Свой карниз,
От их всесожжений душно мне
И агнец у них нечист.

Священные рощи вырубить!»
(У нас Лигачёв Егор
В борьбе безнадёжной с выпивкой
На флору занёс топор...
А здесь пострадали финики -
Хороший из них кагор.)

«Иному ты богу в ноженьки
Не должен клонить главу.
Ревнив Я до невозможного,
Ревнитель Меня зовут.
Лишь Мне вам служить положено,
Все прочие отдохнут.

Не ассимилируй с жителем
Земли той, куда вступил!
Блудить они вслед любители
Богов, с кем Я запретил
Общаться. Меня Ревнителем
Не зря Господь окрестил.

По слову Его Я миловал,
Но чаще пришлось казнить,
Права Его узурпировал,
Воителем дабы быть.
(На этой победе Пирровой
Всевышний, дай порулить.)

Богам своим жертвы мерзкие
Несут наглецы с утра.
Грозит на Меня железками
Их грязная детвора,
Нечистых животных трескают,
Не жди от таких добра!

На трапезу их вонючую
Отпробовать то мясцо
Тебя пригласят по случаю -
Так ты им скажи в лицо:
С аванса, мол, до получки мы
Своей проживём мацой».

(Не стал бы я слишком бычиться,
Славянский возьмём обряд:
На масленицу отличные
С икрою блины едят,
Языческие обычаи
Суть веры не извратят,

Прибавят лишь уважения...)
«Чужих дочерей сынам
Ни в жёны, ни в услужение
Не брать! Дабы те мадам
Не ввергли б их в искушение
Ходить по чужим богам,

Как сами они блудливые
Плетутся богам вослед,
Которых из чурки ивовой
Сбаклушил ведун, их дед.
Не могут они без идолов,
А в идолах Бога нет».

Из облака Нечто белое
Вело с Моисеем речь,
Жестоких вый не отведал чтоб
Карающий Божий меч,
В какие им игры следует
Играть не жалея свеч.

Верстал Моисей издание
С размахом и от плеча,
Печалился о скрижалях он,
Разбитых им сгоряча,
Все Господа назидания
На камни перестучал.

Вновь не повторяться чтобы мне
Про всё, что Бог говорил,
Узнать можете подробнее
В главе типа двадцать три
(Травинкой где ксенофобия
Буравится изнутри).

Три раза в году пол мужеский
Господь приказал явить
И, бросив дела досужие,
Учения проводить
О том, как умело нужно им
Вселенной руководить.

«Народы сгоню как гномов Я
Прочь от твоего лица,
Упрячу в каменоломни их
Рубить уголька, сырца,
Твоей же физиономии
Я не положу конца.

Пределы твоей обители
До края распространю,
Изгоев, кого обидели,
Построю на том краю,
Столкну вниз бузить любителей,
Всех прочих благословлю.

Три раза в году на сборища
Народ жду в военкомат»...
(Слюну не сглотнёт без горечи
Кто бросит на землю взгляд -
В державе, от гнёта стонущей
Леса под ружьём стоят.

Хоть нет у нас ксенофобии,
Но гул её на слуху.
Нельзя через место лобное
Пройти не задрав доху.
Пушистые мы, беззлобные,
Но рыльца у нас в пуху.)